— На скольких человек? — спросила меня раздатчица.
Я ответил, что нас двое взрослых и грудной ребенок. Мне дали пачку прессованной каши и полкаравая черного хлеба.
Я разузнал, как производится проверка. Люди, находившиеся в этом лагере уже несколько недель, объяснили мне, что на проверку никого не вызывают и что каждый, желающий ехать дальше, должен являться на комиссию сам. Проверка очень строгая, придираются к каждой мелочи. Многих не пропустили, и этих отвергнутых отдел проверки уже вызывает сам на допросы.
Я отправился на проверку. У барака, где помещалась комиссия, стоял вооруженный солдат. Он сказал мне, что нужно подождать, потому что во всех комнатах полно: идет проверка.
Но ждать пришлось недолго. Из барака вышел офицер-энкаведист и спросил у часового, есть ли кто-нибудь на проверку. Часовой указал на меня. Проходя барачным коридором я видел через распахнутые настежь двери, что в каждой комнате сидели за столами люди в офицерской форме и перед ними — проверяемые.
Комната, в которую привел меня энкаведист, была просторной и чистой. Посредине ее стоял письменный стол и удобное кресло. Для проверяемого — стул. Энкаведист предложил мне сесть, а сам принялся рыться у себя на столе. Я уселся и от нечего делать глядел на портреты советских вождей, которые в изобилии висели на стенах. После довольно длительного молчания офицер спросил:
— Как вы попали в Германию?
— Очень просто, — ответил я. — У нас во Франции немцы тоже забирали людей на работы в Германию. Меня вывезли в…
— Погодите! — прервал меня офицер, — о чем вы мне тут рассказываете? Откуда вы вообще?
— Я француз, — ответил я.
— Так куда же вы едете? Вы, вы — что? Спутали направления?
— Нет, я еду в Советский Союз. У меня жена советская гражданка и мы едем в Краснодар, к ее родным.
Офицер задумался, но не спускал с меня глаз.
— У вас есть документы?
— Да, у меня есть документ из советского консульства. Въездная виза.
Я достал визу и протянул ему через стол.
— Документы у вас в порядке, — сказал энкаведист, тщательно рассмотрев бумагу. — Но все-таки, зачем вы едете в Советский Союз?
— Я вам уже сказал, что моя жена советская гражданка и мы едем к ее родным.
— Разве вам во Франции было плохо?
— Нет, почему плохо? Но во Франции у меня никого нету, а у моей жены в Советском Союзе есть родные. Мы хотим их посетить. Если мне понравится в вашей стране, то я надеюсь устроиться там на работу и остаться жить. Я русский язык знаю, как вы слышите.
