– Чушь собачья, не в работе дело. Ты звучишь несчастно, я слышу. У меня сегодня ужин с шефом. Давай я его отменю и приеду к тебе.
– Нет, пожалуйста, не надо.
– Слушай, что значит «не надо»? Ты мне сообщаешь, что несчастна, я тебе говорю, что, если мы об этом не поговорим и я не пойму, в чем дело, я не смогу тебе помочь. А ты отвечаешь: «не надо».
Джон был сбит с толку и рассержен. Он понятия не имел, что теперь у нее в голове. Он с самого начала предупредил, что женат. Она три месяца уверяла его, что независима и ей не нужны отношения. Что вдруг изменилось? Но еще сильнее досады он чувствовал, что это ее сегодняшнее состояние важнее для него, чем всё остальное. Только бы скорее добраться до нее и помочь ей снова почувствовать себя счастливой, пока не поздно. Пока она от этого состояния всё не разрушила. Она сказала «завтра». Скорее бы уж посмотреть на нее.
Он так глубоко погрузился в свои мысли, стоя с шефом у бара в ожидании столика, что выплеснул на его новый бежевый костюм Prada красное вино из своего бокала. Оба на секунду потеряли дар речи. Джон обрел его первым и, обозрев картину происшествия, увидел, что совершенно невероятным образом шеф не пострадал, если не считать крохотной капельки вина на его темно-синем галстуке. Джон небрежным щелчком смахнул эту каплю с шелка:
– Смотри, почти попал!
Шеф удалился в туалет, всё еще не отойдя от шока, а Джон бросил текст Анне: «Только что вылил стакан красного на шефа. День становится все лучше и лучше». Может, она хоть посмеется.
На следующий день вечером они встретились в баре на углу, потому что Анна не хотела, чтобы он заходил к ней домой. Уже на пороге бара Джон понял, что о романтике сегодня речь не пойдет, раз она сидит рядом с домом, не переодевшись, в темном деловом костюме и блузке, с офисным же выражением лица.
Весь вечер в маленьком итальянском ресторанчике они болтали на посторонние темы, не решаясь касаться главного. Анна не стала более счастливой за истекшие два дня, но по крайней мере поняла, что сказать ей Джону, в общем-то, нечего. Да, это было такое состояние, но оно пройдет, а потом вернется снова, и что с этим сделаешь? Вроде была обида, но тоже не понятно почему. Он-то чем виноват, что вскружил ей голову, и даже если виноват, что теперь-то? Джон тоже видел, что это будет за разговор, если они его начнут. Ничего, кроме банальных рассуждений, кто кому чего дает и берет и как бы сделать это так, чтобы всем было хорошо. Всем и было хорошо, пока эта тема не встала. А теперь всем плохо. Вот и весь разговор. Но и просто выпить кофе и уйти тоже нельзя. Вдогонку последует уже истерика, и винить Анну за это не придется. Как-то надо выпускать пар из-под крышки. Просто больно смотреть, в каком она смятении, да и хочется видеть ее счастливой, и дать ей хочется многое, но… вот… Ага, кажется нащупал.
