- Издеваешься? - понял расстроенный потерей любимого имени герцог, - так я ведь могу и передумать! Идем назад к магистру!
- Ну, почему сразу - издеваюсь?! Просто пытаюсь натолкнуть тебя на мысль…
- А натолкнешься сам, и не на мысль, а на мой кулак… - пригрозил Дорд, на самом деле никогда и пальцем не тронувший кузена.
И не потому, что был таким правильным и добрым, просто не мог, после обстоятельств их первого знакомства. И тут ему пришла в голову замечательная мысль…
- Меня зовут Кайдинир, коротко Кайд, - торжественно объявил он кузену и важно прошествовал в собственную комнату.
А через миг выскочил из нее с невероятно сердитым лицом и, отстранив ошеломленного Райта, захлопнул перед ним дверь его собственной спальни.
Эртрайт ошеломленно постоял, соображая, что могло случиться, затем, так ни до чего и не додумаяшись, осторожно заглянул в отвергнутое другом помещение.
На столе важно восседал полупрозрачный фантом Гизелиуса и держал в руках написанный огненными буквами пергамент.
- Здесь спит - ГЕРЦОГ! - издевательски сообщала понятная только друзьям надпись.
Утро наступило как-то очень скоро, и Дорд чувствовал себя совершенно невыспавшимся, когда услышал мелодичный звонок, будивший гостей в охотничьем домике. Еще не открыв глаза, милорд, напрочь забыв спросонья, что спит в чужой комнате, попытался слезть с постели не в ту сторону. Стена очень убедительно ему об этом напомнила, а зеркало, в котором Дорд собирался разглядеть ушибленный лоб, испортило настроение еще больше, выставив навстречу злое лицо чужого мужчины.
От неожиданности мгновенно проснулось и сработало натренированное на внезапные атаки чувство самосохранения. Дорданд отпрыгнул от зеркала и схватился за кинжал, и тут до него дошло, что никакого нападения не было. Герцог расстроился еще больше, с чувством прорычал неподобающее его светлости простонародное выражение и отправился умываться.
В отличие от Эртрайта, обладавшего легким, уживчивым характером с примесью немалой доли легкомысленности, Дорд никогда ранее не был замечен в склонности к различного рода шуткам и розыгрышам. И теперь, решившись на эту несвойственную ему авантюру, никак не мог привыкнуть к мысли, что он уже не он, и вообще - никто. Ожесточенно плеская в незнакомое лицо ледяную воду, герцог сердито проклинал всех знакомых и незнакомых правителей, мечтающих о присоединении чужих королевств и ханств. И ломающих ради этого судьбы и жизни собственных детей. Ну, действительно, если бы не прожекты королевы Имганта, для чего принцессе Аглессе внезапно понадобилось замуж именно за него, она что, поближе не смогла бы найти супруга?
