— Манюня! Ты — дура! Это шанс. Как ты не понимаешь? Это тебе не с плакатиками на Петровке стоять!
— Ну, Кит! Я, между прочим, отгул брала… Ты мне сам его подписал!
— Ты можешь помолчать?
— Объясни мне — что происходит?
— Шанс, Маша! Шанс происходит. Один — на всю жизнь. В Москве сейчас все решается. А не в этой убогой Вятке. Будем в Москве — все решим. Главное — быть первым.
— А зачем ты меня потащил? Я кофе хочу! Тут даже «Старбакса» нет!
— Зачем? Да у тебя рот закрываться не умеет! Поэтому и потащил.
— НИКИТААААААААААААААА!
Конец интерлюдии. И не только ее
Черный «Гелендваген» завизжал тормозами. Водитель «Геленда» в последний момент попытался уйти от столкновения, но, зацепив «Ниву-Шевроле» своим правым крылом, не смог удержать машину в руках. Подушки безопасности сработали быстро и эффективно. Водителя оглушило их ударом, и «Геленд» выкинуло в кювет, где он нелепо воткнулся широкой мордой в землю. «Нива» же подпрыгнула от удара, ее нелепо приподняло правым боком, крутануло тяжелым волчком… Потом она замерла на мгновение и рухнула на левую сторону.
Лес слегка шумел полуголыми ветвями. Что-то где-то шипело. Первым вышел из ступора Макс. Именно по его стороне пришелся удар. Хорошо, что не в дверь, а в заднее крыло, иначе мог бы и не очнуться. Лежал он на чем-то твердом и почему-то трясущемся.
— Пашка, ты как?
Пашка молчал.
— Что это было? — пробормотал Макс и попытался открыть дверь, внезапно ставшую верхней. Увы. Дверь заклинило.
— Стволы доставай! — одновременно заорали вдруг Рустэм и Ольга.
Стволы были упрятаны под заднее сиденье, поэтому Макс, хотя и задергался, но не смог достать оружие. Он попытался упереться рукой, но попал ею во что-то липкое за спиной и машинально отдернул.
Ольга и Рустэм тем временем выбрались через окно, со стороны водительской двери. Затем, обежав машину, крикнули в разбитое заднее окно:
— Здесь! Вылазь! Бегом!
Рус схватил Макса за воротник куртки и стал вытягивать на дорогу.
— Цел?
Макс с недоумением посмотрел на окровавленную ладонь и пожал плечами.
Ольга тем временем обошла машину.
— Рус, он еще живой!
Макс двинулся за Командиром.
После удара Пашку выкинуло через открытое окно. Но не полностью. Рухнувшая на бок «Нива» буквально передавила его пополам. Ноги в салоне. Все, что выше живота, — на асфальте. Он был еще жив — руки царапали асфальт, губы дрожали, а глаза были полны мутной болью.
— Макс! Помоги ему! — Рустэм протянул Максу нож. Хороший такой. С пилой и кровостоком. Рус его когда-то сам сделал.
