– Батильда ни за что не стала бы разговаривать с Ритой Скитер, – прошептал Дож.
– Батильда Бэгшот? – спросил Гарри. – Автор «Истории магии»?
Это имя стояло на обложке одного из учебников Гарри, хотя, надо признать, и не того, какой он читал с наибольшим вниманием.
– Да, – ответил Дож, хватаясь за его вопрос, как утопающий за спасательный круг. – Чрезвычайно одарённый историк магии и давний друг Альбуса.
– Теперь-то она, говорят, совсем из ума выжила, – радостно сообщила тётушка Мюриэль.
– Если так, тем более бесчестно поступила воспользовавшаяся её состоянием Скитер, – сказал Дож, – а уж полагаться на рассказы Батильды и вовсе нельзя.
– Ну, существуют разные способы извлекать из памяти её содержимое. Уверена, Рита Скитер владеет ими до тонкостей, – сказала тётушка Мюриэль. – И даже если Батильда напрочь рехнулась, у неё наверняка сохранились старые фотографии, а то и письма. Она знала Дамблдоров многие годы… так что, думаю, съездить к ней в Годрикову Впадину очень и очень стоило.
Гарри, как раз сделавший глоток сливочного пива, подавился им. Дож стучал по его спине, а Гарри не сводил заслезившихся глаз с тётушки Мюриэль. Совладав наконец с голосом, он спросил:
– Батильда Бэгшот живёт в Годриковой Впадине?
– Да, и всегда там жила. Дамблдоры переехали в те места после того, как Персиваль сел в тюрьму, и она оказалась их соседкой.
– И Дамблдоры тоже жили в Годриковой Впадине?
– Ну, Барри, я же тебе только что об этом сказала, – брюзгливо ответила тётушка Мюриэль.
Гарри ощущал себя выжатым, опустошённым. Ни разу за шесть лет их знакомства Дамблдор не говорил, что оба они жили и оба потеряли родных в Годриковой Впадине. Почему? И далеко ли от могилы Лили и Джеймса до места, где похоронены мать и сестра Дамблдора? Если Дамблдор навещал их, быть может, он проходил и мимо могилы родителей Гарри? Но он никогда не говорил об этом Гарри… не потрудился сказать…
Почему это настолько важно, Гарри не смог бы объяснить даже себе самому, и всё же он чувствовал – то, что Дамблдор молчал насчёт общих для них мест и общего опыта, было равносильно лжи. Он смотрел перед собой, почти не сознавая того, что происходило вокруг, и не заметил выбравшейся из толпы Гермионы, пока она не уселась на соседний стул.
– Всё, больше танцевать не могу, – пропыхтела она, стягивая с ног туфли и растирая ступни. – Рон пошёл сливочное пиво искать. Странно, я только что видела, как Виктор летит на всех парусах от отца Полумны, похоже, они повздорили… – Гермиона вгляделась в его лицо и понизила голос: – Гарри, у тебя всё в порядке?
