Он хотел сказать что-нибудь и не знал что, взглянул на Джинни, но она повернулась к нему спиной. И Гарри подумал, что она наконец дала волю слезам. А утешать её на глазах у Рона он не мог.
– Ну, ещё увидимся, – сказал он и вышел вслед за своими друзьями из комнаты Джинни.
Рон с топотом спустился по лестнице, миновал заполненную людьми кухню, вышел во двор. Гарри не отставал от него, и испуганная Гермиона тоже семенила следом.
Достигнув пустой, недавно подстриженной лужайки, Рон круто повернулся к Гарри:
– Ты же бросил её! И что ты делаешь теперь – мозги ей пудришь?
– Я не пудрю ей мозги, – ответил Гарри, и тут их наконец нагнала Гермиона.
– Рон…
Однако Рон поднял ладонь, заставив её замолчать.
– Она разваливалась на куски, когда ты порвал с ней…
– Я тоже. И ты знаешь, почему я так поступил, – не потому, что мне захотелось.
– Да, но теперь ты милуешься с ней, и у неё опять возникнут надежды…
– Джинни не дура, она знает, что это невозможно, не ждёт, что мы поженимся или…
И едва он это сказал, как в голове его образовалась картина: Джинни, одетая в белое платье, венчается с высоким, безликим, но очень неприятным незнакомцем. Казалось, в один головокружительный миг Гарри понял всё: её будущее полно свободы и не обременено ничем, а у него… он видит впереди одного лишь Волан-де-Морта.
– Ты обжимаешься с ней при всяком удобном случае…
– Больше этого не случится, – резко сказал Гарри. День стоял безоблачный, однако ему казалось, что солнце уже село. – Тебя это устроит?
Рон выглядел наполовину возмущённым, наполовину робеющим, он покачался немного взад-вперёд на каблуках, а потом сказал:
– Ну тогда ладно, в общем, как его… да.
До конца этого дня Джинни больше не пыталась встретиться с Гарри наедине и не давала понять – ни словом, ни жестом, – что у них случился в её комнате не просто учтивый разговор. И всё же появление Чарли принесло Гарри облегчение. Забавно было смотреть, как миссис Уизли силком усаживает Чарли в кресло, воздевает волшебную палочку и объявляет, что сейчас она его наконец подстрижет по-человечески.
Поскольку вместив всех, кто должен был присутствовать на праздничном обеде в честь дня рождения Гарри – даже до появления Чарли, Люпина, Тонкс и Хагрида, – кухня «Норы» неминуемо треснула бы по швам, несколько столов вынесли в огород и поставили их там встык. Фред и Джордж развесили в воздухе над гостями множество пурпурных фонариков, украшенных большими числами «17». Благодаря уходу миссис Уизли рана Джорджа выглядела теперь опрятно и чисто, но Гарри так и не смог привыкнуть к тёмной дыре на том месте, где раньше было его ухо, даром что близнецы то и дело шутили по её поводу.
