— Конечно, — обрадовалась теща, — идите погуляйте вдвоем, как все молодые!
— Еще не хватает, чтобы я ходил с твоей дочерью в кино! — возразил муж.
— А что же здесь плохого? Нет, поистине, моя девочка достойна лучшего мужа!
— Одна ты так думаешь…
— Тебе должно быть стыдно, сынок!
— Так или иначе, но у меня нет времени для прогулок с твоей дочерью.
На лице Сании появились признаки гнева.
— У тебя есть время только для ночных попоек! — сердито проговорила она.
— Это мое дело…
— Я сама никогда в жизни не пойду с тобой… никогда… никогда…
И она убежала в свою комнату. Теща замолчала, а бедный супруг повернулся и ушел, как обычно, по своим делам. Он не придал значения случившемуся, подобно артисту, который забывает о спектакле, как только уходит со сцены, даже если его там били, кололи и ранили.
Вернувшись вечером домой, он заметил, что подушка жены мокра от слез. Сначала он подумал, что она спит, но услышал приглушенные всхлипывания.
— Что с тобой? — бросился он к ней.
Она подняла голову. На ее щеках он увидел следы слез.
— Что с тобой? Неужели и он тоже?..
— Кто он?
— Лейтенант…
— Какой лейтенант? Ах, этот… причем тут он? Не пытайся увиливать… эти твои бесконечные злодеяния… я не в силах выносить их… ни одна женщина не вынесет!
— Но что я сделал?
— Ты станешь отрицать, что обидел меня сегодня?
— Это же игра…
— Старый трюк… Ты сделал из этой игры ширму и скрываешь за ней свою ненависть ко мне…
— О Аллах!
— Ты стараешься как можно реже видеть меня… Разве это не так? Уходишь рано утром, когда я еще сплю, потом приходишь обедать и опять исчезаешь до десяти часов или даже до полуночи… Я спрашиваю тебя и себя тоже: что в моем лице или во мне самой отталкивает тебя? Почему ты меня избегаешь?
— Что ты говоришь?
— Поклянись, что ты не избегаешь меня.
— Клянусь, мне никогда и в голову не приходило.
— В начале нашего знакомства ты был таким добрым со мной… и ласковым…
— Я и сейчас такой… я не изменился.
— Да… иногда, когда мы остаемся одни в этой комнате, ты бываешь даже нежен, но при посторонних…
— Конечно… при посторонних я и не должен быть нежным… в соответствии с нашим планом.
— Великолепный план! А не кажется тебе все это отвратительным фарсом?
— Но это неизбежно…
— Сначала твоя игра забавляла меня, но теперь я вижу, что ты увлекся ею всерьез, это уже не притворство.
— Продолжительная практика учит мастерству.
— Я бы предпочла, чтобы ты не так мастерски играл свою роль… Теперь меня настораживает каждое твое слово. Я боюсь каждой ласковой фразы. Если ты умеешь так искусно притворяться грубым, то и в тех случаях, когда ты стараешься развеселить меня потом, ты ведь тоже можешь притвориться… Раньше при маме ты называл меня Сона или моя Сона… Что случилось? Почему сегодня я этого не услышала?
