Глаза Крамера расширились сразу перед тем, как он начал стремительно исчезать. Но кроме прохладного порыва ветра, от которого по всему телу пошли мурашки, больше ничего не произошло.
- Я сказала, взять его! – повторила я, разрезая руку так сильно, что плитка сломалась под моим натиском.
Ничего. Единственное, что наполнило комнату - моё нарастающее чувство тревоги. В чём дело? По пальцам стекала кровь, а на коже будто ползали ледяные муравьи, и я безумно хотела, чтобы Остатки появились здесь, но моих чертовски смертоносных приятелей с яростью-могилы нигде не было видно.
Крамер, должно быть, услышал или почувствовал, что я не могу вызвать помощь, потому что тут же рематериализовался с такой чёткостью, что я увидела седые волоски на его подбородке и других местах, где туника порвалась с годами. И, несмотря на неоднократные порезы моей руки и концентрацию высокую настолько, что сводило челюсти, он по-прежнему оставался единственным призраком в ванной.
Ужаснейшее чувство дежа вю нахлынуло на меня. Однажды я уже понадеялась на позаимствованные способности перед дракой, а потом обнаружила, что они больше не в рабочем состоянии. Я не должна была повторять эту ошибку снова.
Обмани меня дважды, позорище!
Инквизитор оскалил зубы в чём-то слишком жестоком, чтобы это можно было назвать улыбкой.
- Видишь? Господь отбил удар твоей ведьмовской силы ради моей защиты!
- Парень, ты ошибаешься насчёт того, кто тебя вернул, - выплюнула я, пытаясь перегруппироваться. Ладно, больше я не могла вызывать себе на помощь Остатки, но должно же быть хоть что-то, что я могла сделать, вместо того, чтобы сжиматься и увёртываться.
- Мне приказано свыше, ибо «не оставляй в живых ворожеи», - прогремел Крамер.
- «Вы не под законом, но под благодатью». «Не судите, да не судимы будете». «Кто из вас без греха, пусть первый бросит камень», - выстрелила я в ответ. - Как же ты не обращаешь внимания на эти указания свыше, грязный лицемер?
Удивление промелькнуло в чертах Крамера, но своё детство я провела в доме, где посещение церкви и чтение Библии были нормой, так что я могла обмениваться цитатами из Писания весь день напролёт. Затем это удивление исчезло, и выражение лица Крамера вернулось к его обычной маске мстительности.
Несмотря на мою решимость найти способ надрать Инквизитору задницу, страх по-прежнему бежал вверх по позвоночнику. Я была совершенно голая, в небольшой комнате с очень сильным раздражённым призраком, который уже размозжил мне черепушку о туалетную фурнитуру, а моё единственное эффективное оружие против него не срабатывало. Впервые за свою долгую историю противостояния жизни и смерти, я понятия не имела, что делать дальше. Вся боевая подготовка, над которой я так упорно работала, чтобы добиться мастерства, в этих условиях ничего хорошего мне не даст. Я не могу ранить то, чего не могу коснуться, а Крамер был не плотнее страшного воспоминания. Будто почувствовав мою неуверенность, Инквизитор улыбнулся шире.
