В этом отношении русская белая эмиграция оказалась много порядочнее и принципиальнее, чем эмигранты — большевики. Ибо последние, призывая к миру «без аннексий и контрибуций», прямо играли в руку германскому генеральному штабу, не пытаясь в своем сотрудничестве с немцами провести какие-то принципиальные грани. Белая эмиграция эти грани проводила.
Именно, поэтому лозунги выброшенные германской пропагандой в первые дни войны, вроде: — «крестовый поход против большевизма», «мы воюем не против русского народа, а против советской власти», и наконец, — «мы хотим видеть своим соседом свободную и дружескую нам Россию», еще больше укрепили русских эмигрантов в их стремлении принять участие в этой борьбе.
В искренности этих лозунгов осенью 1941 года не сомневался еще никто из эмигрантов, не потому, что они страдали излишней доверчивостью к руководителям Германии, а потому, что каждому здравомыслящему человеку, было совершенно ясно, что только честным проведением в жизнь этих лозунгов, Германия может добиться успеха в начатой ею войне на востоке. Только отделив понятия «Россия» и «большевизм» можно было вести эту борьбу. И только опираясь на поддержку русского народа, можно было добиться победы над большевизмом.
Сообразно этому и были рассчитаны действия эмигрантов, которые выражались не только в полном предоставлении себя для начавшейся борьбы, но и в подаче германским правительственным учреждениям целого ряда проектов, согласно которым, по их мнению, должна была эта борьба протекать.
Различаясь между собой в деталях, все проекты в общем сводились к одному и тому же. А именно: — образование национального российского правительства в одном из крупных городов, занятых германскими войсками; признание этого правительства Германией и ее союзниками и заключение с ним союза против большевиков; военная и техническая помощь Германии и ее союзников национальному российскому правительству. Последнее же, согласно этим проектам, должно было: организовать российскую национальную армию для борьбы с советской властью: взять в свои руки административное управление областями, очищенными от большевиков и подписать с Германией экономический договор, который являлся бы для нее компенсацией за помощь в антибольшевистской борьбе.
Вот общие контуры тех проектов, которые осенью 1941 года были поданы в большом количестве германским правительственным учреждениям, различными, группами русских эмигрантов. Как выяснилось позже, точно такие же проекты, составленные почти в тех же выражениях, подавались германским оккупационным властям в русских городах и бывшими советскими гражданами.
