— Ой, извини, — говорит он, осознав свою оплошность.
— Ничего страшного, — говорит девушка, бросая на него быстрый оценивающий взгляд.
Парень отходит в сторону, так что теперь преграждает дорогу мне, и я перестаю жалеть о том, что не помню его. Мне не нравится его странная настойчивость.
— Ты в порядке? — спрашиваю я. Может быть, с ним что-то неладно? И он очень скоро меня разозлит? Может быть, я поэтому его не помню?
Вцепившись в свою сумку, как в защитный фетиш, дающий чувство уверенности, я пытаюсь обойти незнакомца кругом, но он предупреждает мой маневр и снова загораживает проход. При этом он слегка наклоняется, чтобы посмотреть мне прямо в глаза, и говорит:
— Нет, Лондон, я не в порядке. Мы с тобой поссорились, не так ли? Ты не отвечаешь на мои звонки. Вчера, когда я заезжал, тебя не было дома. Нам нужно поговорить об этом.
Закончив, он выпрямляется, но не перестает смотреть мне в глаза. Я не знаю, что делать, поэтому выбираю честность.
— Мне очень жаль, но я понятия не имею, о чем ты говоришь. Я даже не знаю, как тебя зовут, — говорю я и слабо улыбаюсь, словно хочу его утешить.
Мне кажется, я вижу, как в мозгу у парня вспыхивает свет, и он вдруг резко выпрямляется, сощурив глаза. Он качает головой, смотрит направо, потом налево, а потом с еще большим раздражением снова глядит мне в лицо.
— Хорошо придумано, Лондон. Большое спасибо, — шипит парень. Резко развернувшись, он идет по коридору в ту же сторону, куда собираюсь пойти я.
Девушка, только что стоявшая возле соседнего шкафчика, тихонько хихикает, проходя мимо: она слышала весь наш разговор.
— Я с радостью заберу его, если он тебе больше не нужен, — бросает она, прежде чем отойти.
Я жду до тех пор, пока парень не скрывается из виду, а потом плетусь по коридору в аудиторию. По дороге я ломаю голову над тем, что только что произошло, но не могу найти никакого ответа. Открываю тяжелую дверь библиотеки, прохожу через металлоискатель и радуюсь тому, что у меня впереди целый урок на то, чтобы обдумать ситуацию.
Ах да, и на то, чтобы доделать домашку по анатомии.
Но когда я подхожу к ряду парт для самостоятельной работы, то понимаю, что моя радость была преждевременной.
Странный парень в одиночестве сидит за единственным столом, где есть свободные стулья.
Разумеется, он сделал это нарочно.
Как ни странно, этот роскошный маньяк весь урок сосредоточенно занимается своими делами, так что я успеваю раньше времени закончить анатомию. Но даже во время работы я то и дело слышу фырканье и хмыканье парня, который что-то лихорадочно строчит в своей тетрадке.
