— Надеюсь.
— Почему вы разрешили доктору Селвею уехать, если ваш отец все еще болен? — тихо спросила Кэрол. Она не сомневалась: Пол не отпустил бы доктора, если бы считал, что жизнь отца в опасности.
Пол вздохнул.
— Мой отец избегает западной медицины.
Удивительно, что они вообще сумели убедить старика разрешить Морису осмотреть его и сделать рентген груди. От антибиотиков он отказался наотрез.
— Я хотел отправить его на самолете в Японию, чтобы положить в госпиталь для надежности, но он не захотел.
— Вы, должно быть, очень беспокоились…
Беспокоился? Не то слово! Просто испугался! — подумал Пол. Никогда раньше он не представлял себе, как тяжело будет ему потерять этого старика. Но Сэй заявил, что никуда не полетит. «Жизнь. Смерть. Это все одно и то же, — прошептал старик. — Я приму то, что Судьба приготовила мне, но в собственной постели, в собственной комнате, на Хикари».
— Мой отец так же решителен, как мигрирующий кит: что задумает, то и сделает, — мрачно сказал Пол.
— Но он сможет поговорить завтра? — неуверенно спросила Кэрол. Она не хотела, конечно, чтобы Сэю стало хуже. С другой стороны, только он мог убедить Пола, что письмо подлинное. — Может, он что-то знает?
— Сомневаюсь. Но он уже, кажется, достаточно окреп, чтобы поговорить об этой подделке. Утром посмотрим.
— Пол!
Он взглянул на нее, и Кэрол почувствовала, как его взгляд пронзил ее сердце. Но она все же решилась.
— А вам никогда не приходило в голову, что ваш отец послал письмо, но не сказал вам об этом? Ведь мог быть и такой вариант…
К удивлению Кэрол, Пол рассмеялся, ничуть не задетый ее предположением.
— Нет, никогда мне такое в голову не приходило. Это так же вероятно, как июльская метель на Филиппинах.
Кэрол опустила глаза и подумала о бесценном предмете, лежащем в ее кейсе.
— А ваш отец говорил когда-нибудь, что хотел бы посмотреть цубу от его меча, которая у меня?
— Нет. Желание одновременно увидеть цубу и меч, о котором говорится в письме, совершенно нереально. Всякий раз, когда вы писали и просили встретиться с вами и дать вам в аренду меч, отец повторял, что он расстался с кусочком своей души и этот кусочек мертв. А умершее нельзя возвратить.
— Кусочек души? Цуба?
— Да. Катана — остальная часть его души. Это древняя традиция самураев… и черных овец из их стада, ниндзя.
Кэрол кивнула.
— Я слышала, меч отождествляют с душой самурая, но не знала, что такая же честь распространяется и на цубу. После того, как ваш отец дал цубу моей матери…
