— Звонили из офиса, — неизвестно зачем объяснил он, кладя трубку и слегка морщась.
— В чем дело?
Нахмурившись, Марк стал массировать себе плечо.
— Ничего особенного, — отмахнулся он, но лицо его исказила гримаса боли.
— Я не о звонке. С тобой что-то случилось! — настаивала Шэрон. — Или ты слишком горд, чтобы признать себя таким же смертным, как и все прочие?
На мгновение лицо Марка немного разгладилось.
— За кого ты меня принимаешь? За супермена? — насмешливо протянул он. — Или думаешь, что я себя таковым считаю? Просто иногда у меня сводит плечи. Вот здесь… — Он снова сморщился. — Шея как будто в тиски зажата. — Марк явно по-прежнему испытывал боль, массаж не принес облегчения.
— Может быть… может быть, ты позволишь мне?.. — несмело спросила Шэрон.
— Тебе? — Он посмотрел на нее так, будто ему предложили в подарок Луну с неба.
— Разве это так уж странно? — пожала плечами Шэрон. Что такого в том, если она хочет помочь ему? — Я не люблю смотреть, когда кто-то страдает.
— Даже такой монстр, как я? — язвительно поинтересовался Марк, но прежде чем Шэрон успела ответить, буркнул: — Если хочешь…
Нерешительно подняв руку, она коснулась его мускулистой спины. У Марка Уэйда было прекрасное, покрытое бронзовым загаром тело и черные, густые, вьющиеся волосы, в которые ей сейчас же захотелось запустить пальцы…
— Ну, чего ты ждешь? — спросил Марк с некоторым нетерпением.
Отогнав предательские мысли, Шэрон приступила к массажу со старательностью и умением, на которые только была способна.
— Будет лучше, если ты ляжешь, — предложила она, найдя, что работать, согнувшись, крайне неудобно.
Подчинившись, он лег, подложив под голову мускулистые обнаженные руки.
— Так-то лучше, — сказала Шэрон, чувствуя, как начинают расслабляться его напряженные мышцы.
— Ты даже не представляешь себе — насколько. — Марк удовлетворенно вздохнул. — Однако не всегда же под рукой оказывается личный массажист. Обычно приходится мириться с болью. Учиться жить с ней.
— И как давно это у тебя?
— Месяцев семнадцать-восемнадцать, — хмыкнув, ответил он.
— Восемнадцать?.. — Шэрон остановилась. Так, значит, он мучился от боли, еще когда они жили вместе. И ни разу не сказал ей, не пожаловался…
— Это наступает лишь в очень напряженных ситуациях.
Как сейчас! — подумала она.
— Никак не могу забыть, — шепотом сказала Шэрон, глядя на гладкое, загорелое тело под своими пальцами. — Как он рос. Как в первый раз назвал меня мамой. Его первый шаг…
