Скрипка синьора Орланди | страница 7
Тульского уезда, в село Богородское,
г-ну Хандошкину Николаю Игнатьевичу
"Ага! - подумал Володя. - Письмо, сразу видно. Вот тут и адрес отправителя, и его фамилия - какой-то Крейнцвальд. Так и запишем в нашу тетрадочку..."
Володя собирался было поступить с этим письмом, как со всеми прочими документами, не вникая в содержание, но уж больно приятной на ощупь была бумага конверта. Она так и влекла к тому, чтобы взять да и заглянуть в конверт. Да и почерк отправителя, Крейнцвальда, был таким четким, что прочесть письмо не составило бы никакого труда.
Извлек Володя из конверта не один лист, а сразу несколько. Все были свернуты пополам, бумага - плотная, хрустящая. Развернул первый попавшийся в руку и стал читать:
"Любезнейший мой друг и благодетель, Николай Игнатьевич! Не устаю каждодневно молить Господа Бога нашего о ниспослании тебе и всему твоему семейству одних лишь благ и многолетия!"
Потом Володя прочел о том, что этот самый Крейнцвальд, являясь помещиком, усердно занимается хозяйством, устраивает земледелие по-английски, с удобрениями и железными плугами "на шесть ножей", с механическими косилками, что свиней заводит только йоркширских, держит множество гусей и индюков. Читая это, Володя зевал и собирался уже вернуть письмо в конверт, а конверт направить в папку, но следующий абзац привлек его притупившееся внимание:
"А теперь, любезнейший Николай Игнатьевич, поведаю тебе о происшествии премного странном, даже мистическом, оставившем во мне рану, которая и поныне бередит, особливо когда кто-то в моем присутствии упоминает о скрипках да вообще о скрипичной игре. Являешь ты собой, дорогой Николас, внука славного российского маэстро Ивана Евстафьевича Хандошкина, я же представляюсь как внук друга деда твоего, Карла Карловича Крейнцвальда. Ну так вот, знаешь ты, наверное, что и мой дед был страстным поклонником скрипичной музыки, немного играл на альте и скрипке, но больше всего, разъезжая по Европе, любливал отыскивать и покупать скрипки знаменитых скрипичных мастеров, особенно Николо Амати, Антонио Страдивариуса и Иосифа Гварнери. Таковых инструментов в имении деда, в коем я и по сей день проживаю, собралось ко дню его смерти до трех сотен. Плачены были за многие из тех скрипок, альтов и виолончелий деньги немалые, и, говорят, весьма разорил он имение сиими покупками. Но речь сейчас не о том.
Существует родовое предание, что дед среди прочих скрипок приобрел в Неаполе одну работы мастера малоизвестного, вернее, овеянного славой не то что бы дурной, но и не слишком доброй. Звался тот мастер Пьетро Орланди, и был он когда-то учеником Страдивариуса, но, по слухам, рассорился с ним и стал работать в своей мастерской, и скоро по Неаполю поползли слухи, что Орланди работает под покровительством черных сил, чуть ли не самого Сатаны. Одни говорили, что сами видели, как дьявол спускался к нему на крышу и залезал в трубу, другие слышали по ночам истошные крики, долетавшие со стороны дома скрипичного мастера, но более всего уверяли в том публику концерты скрипачей, которые играли на инструментах Орланди, бравируя даже тем, что никакой другой скрипке они не доверятся - только той, что в мастерской синьора Орланди сработана.