Джерико нахмурился. Может быть, не следовало заходить так далеко? Рейни вся соткана из эмоций — решительная, требовательная, сексуальная, независимая, а Джерико самый обычный парень, который любит размеренную жизнь…
Итак, она оказалась права. Им обоим незачем связываться друг с другом.
Приняв душ и одевшись, Джерико вышел в кухню, однако отказался от завтрака, чем вызвал недовольство матери.
— Я уже опаздываю, — сказал он. — Кроме того, мне нравится завтракать в закусочной.
— Ты никуда не опаздываешь, и, кроме того, посещая закусочную, ты создаешь себе проблемы. — Элизабет вынудила сына присесть за стол. — Там полно сплетников. — Услышав крик Рут, она сняла передник. — Рик приедет за дочкой в любую минуту, так что я пойду переодеть ее. А ты принимайся за еду.
Джерико решил, что мать права. Сегодня он не пойдет в закусочную. Пусть Рейни побеспокоится, заметив его отсутствие.
Не успел он взять в руку вилку, как в кухню вошел Рик и спросил, где мать.
— Она переодевает Рут, — ответил Джерико. — Какого черта ты пришел сюда сегодня? У тебя же начался медовый месяц!
— Я заберу Рут, и мы сразу поедем в аэропорт, чтобы отправиться на Багамы, — пояснил Рик.
— Звучит заманчиво!
Рик улыбнулся и уселся рядом с братом.
— Такова жизнь, — сказал он. — Я рад, что встретил женщину, которая принимает меня таким, каков я есть, со всеми моими проблемами.
Слова Рика напомнили Джерико высказывание Рейни о ее отце. Придется смириться с Марком Феганом!
Выругавшись, Джерико простонал, а Рик удивленно уставился на него.
— Кажется, я совершил огромную ошибку вчера вечером, обидев Рейни.
— Я видел вас вместе, — улыбнулся Рик. — Что произошло?
— Она очень хорошая женщина! — Джерико вскочил с места, схватил шляпу и куртку и по дороге к двери прокричал: — И я безумно люблю ее!
Через пять минут Джерико подъехал к дому Рейни. Открыв дверь, она предстала перед ним с заспанными глазами и взъерошенными волосами.
— Извини, — сказал он.
— За что?
— Мы поссорились вчера вечером, помнишь?
— Ничего такого не было. — Рейни попыталась закрыть дверь. — Мы просто испытываем друг к другу различные чувства. Нам лучше не встречаться больше.
Ухватившись за дверь, Джерико произнес:
— Я понял, что был недальновиден. Мне не следовало так отзываться о твоем отце, ведь он — часть твоей семьи.
Она покачала головой.
— Прости, но я не верю, что ты в самом деле все понял. Дело не только в моем отце. Я люблю тебя, а ты меня — нет. Тебе нравится образ женщины, у которой нет родителей и прошлого, что подобна чистому листу бумаги. Однако, как бы трудно мне ни было, я отказываю тебе. Прощай, Джерико.
