Жаром прошибло Ивана Дубинина. «Три тысячи! Собери-ка их по рублику, по сотенке! За тыщу рублей целый месяц шабашил в чужом районе! А тут возьми, три вывали!» — «Думай, думай, Иван Петрович! Если хочешь купить, то переплата только такая. Мне твоих денег ни копейки не надо, только из-за одного уважения. Хороший ты мужик, да непонятливый».
Пришел на квартиру к свояку усталый, будто воз дров напилил. Федор Степанович, кладовщик по специальности, мужик суровый, на все имеет свое мнение. Посчитал переплату в три тысячи рублей завышенной. «Поторговаться нужно!» — «Да Сулико копейки уступить не сможет!» — доказывал Иван.
Долго не ложились свояки. Степаныч о мошенниках говорила «Смотри, Иван, деньги бери с собой только когда нужно будет платить. В руки Сулико деньги не давай, а только в кассу магазина, чтобы сразу выдали чек и документ, как полагается. На другие условия не соглашайся!» — «Ясное дело, — поддакивал Иван, — здесь глаз да глаз нужон! Просьба у меня к тебе, Степаныч, превеликая: раз такое условие поставил Сулико, одолжи две тысячи на полгода…» — «Конечно, дадим, какой разговор!» — «Без тебя, Федор, не решусь, ты не бросай меня, помоги все оформить. А то вдруг куда заманит, деньги вырвет… Уж помоги, век не забуду!»
Долго крутился Иван на постели, никак не мог заснуть в ту ночь.
Рынок, где продаются автомобили, начинал действовать так рано, что случайно попавший сюда человек мог подумать, будто люди отсюда не расходятся вовсе.
Официально рынка как такового не существовало. Просто по установившейся традиции возле автомагазина собирались сотни людей, заполняли близлежащие улицы. Они занимали площадки, жались к тупичкам, заборам и вели свои бесконечные разговоры о скоростях, горючем, карбюраторах, водительских правах. А некоторые, облокотившись на раскрытую дверь своего авто, любовно обозревали собственность, многозначительно поглядывая на проходящих зевак. Покупатели присматривались, приценивались, ударяли каблуками по баллонам, наклонялись над мотором, с пристрастием рассматривали спидометры, а самые дотошные даже залезали под машины, проверяя надежность осей и заднего моста.
В этой шумной толпе людей и скоплении автомашин Дубинин поджидал Сулико. Он обещал прийти сюда к девяти утра, но пока его не было видно.
Напряженно работали маршрутные такси, подвозя людей. Подходили зеваки, просто любители поговорить. Скромные «Жигули» и «Москвичи» всех цветов и оттенков создавали неповторимый городской пейзаж. Попадались также самоуверенные «Волги». Владельцы этих машин держались обособленно, говорили громче всех, тоном, не терпящим возражений. Неопытный человек, спросив у них цену, сразу и не мог понять, сколько они просят. Ответы были непонятны: «сто кусков», «пять колов». Слова эти имели здесь другое значение и требовали дополнительного разъяснения. Копейкой назывались почему-то крупные деньги. Всех, кто не понимал рыночного языка, провожали презрительными улыбками.
