Как только я сошел с трапа «Рамсеса» по прибытии в Асуан, за мной увязался молодой парнишка лет двадцати на вид, со смешно оттопыренными ушами и жесткой шапкой коротких вьющихся черных волос.
– Господин, купите талисман. Скарабей принесет вам
удачу. Абу вас не обманывает.
Мне симпатичны были и юный вид продавца, лицо которого светилось чистотой и свежестью, и жуки скарабеи, считавшиеся воплощением бога утреннего Солнца Хепри. Скарабеи, действительно, служили в качестве амулетов. После того, как Абу согласился продать скарабея не за сто двадцать фунтов, как он вначале потребовал а всего лишь за семь, я опустил превосходно еде данную из дерева, размером с ладонь вещицу, в карман своего летнего пиджака. (Потом скарабей долго выполнял роль тяжелого пресса для бумаг, гордо растопырившись на моем письменном столе).
Когда я отправился на остров Элефантин, то даже не обратил внимания на то, что Абу последовал за мной на собственной моторной лодке с натянутым тентом. Терпеливо выждав, пока я закончу разговоры и исследования, он тотчас же начал на меня новую атаку, настойчиво предлагая товары из лодки.
– Господин, купите кальян.
– Спасибо Абу, – невозмутимо ответил я. – Терпеть не могу курить.
– Палку, купите трость… Замечательная трость в виде приподнятой кобры с раздутым капюшоном.
– Вот если бы я курия, мой дорогой, тогда точно я нуждался бы в палке при ходьбе
– У меня есть Нефертити, – умоляюще лепетал парень – Самая красивая женщина во всем мире. Купите в подарок своей жене
– Я не женат, Абу. В данный момент мне решительно некому дарить Нефертити.
– Тогда духи. Чудесные фаюмские духи. Точнее масла для них. На один грамм масел вы добавляете девять граммов чистого спирта. В результате господин получит духи, которыми будет пользоваться весь год. Пять граммов масел – пять египетских фунтов, – не отступал Абу
– Мне достаточно скарабея, – мирно отвечал я. Отчаявшись воздействовать на подкорку головного мозга приезжего американца, не имеющего кому подарить аромат Нефертити, Абу уныло наблюдал за мной издали, очевидно, тщательно просчитывая мои слабые места в надежде разжиться еще парой фунтов.
Впрочем, подумал я, если отправляться на остров Филе, лежавший, лишь в нескольких сотнях метров от Эяефантина, то векторы наших устремлений вполне могут совпасть. Юный сын пустыни получит несколько фунтов, а я – возможность осмотреть остатки строений на острове.
Знаком я подозвал к себе Абу. Его лицо вначале прояснилось, хмурые тучки убежали за горизонт и в конце концов он просиял, услышав о том, что мне необходимо переправиться на Филе.
