– В телекомпании Си-Эн-Эн.
– Мне кажется, я вспоминаю… Да, действительно, я видела репортажи с вашим участием. По-моему, с войны…
– Операция «Буря в пустыне». Когда Ирак оккупировал Кувейт.
– В нашем офисе не выключали телевизоры, когда Си-Эн-Эн показывало бомбардировки Багдада.
Я уловил нотки восхищения в ее голосе и чуть укоризненно произнес:
– Война отвратительна, Мишель. Любая. Даже та, которая ведет к повышению рейтинга компании.
«Единственный вид боевых действий, который можно признать, – подумал я, – это любовь. Поединок между мужчиной и женщиной. В котором кто-то одерживает победу».
– Я не беру пленных. – Сдержанно сказала Мишель. Она будто читала мои мысли.
Я допил пиво и, обведя глазами бар, успел заметить устремленный на меня взгляд человека, сидевшего за столиком, в самом углу. Он сделал вид, что уткнулся в газету, и я не успел разглядеть его лица. Раздался мелодичный сигнал, и по громкоговорителю объявили о начале регистрации пассажиров рейса Нью-Йорк – Каир.
Я молча посмотрел на Мишель.
– Ваш рейс, – мягко напомнила она.
– Мишель, я знаю, что буду жалеть, если расстанусь с вами, не попросив ваш номер телефона.
– Я не даю свои координаты людям, с которыми познакомилась четверть часа назад, – сказала она, положив локти на стол.
Я сделал знак официанту, потребовав счет.
– Но, Мишель, вы уже нарушили сегодня свои правила. Сделайте это во второй раз.
Она неожиданно согласилась. Я записал телефон. Скосив глаза в сторону, я уже не увидел мужчины с газетой. За столиком сидели два пожилых человека – очевидно муж и жена, использующие выход на пенсию для путешествий по всему миру.
Пожелав Мишель хорошего полета, я направился к регистрационной стойке. Пройдя десятка два метров, я не выдержал и обернулся. Мишель смотрела мне вслед. Кажется, я ей понравился.
Мне досталось место у иллюминатора. Спрятав портфель на верхней багажной полке, я уселся в кресло, пристегнул ремни.
Пилот запустил двигатели. Самолет грузно разбежался по взлетной полосе и взмыл в небо, оставляя внизу шумный аэропорт с подмигивавшими яркими огоньками.
Я достал книгу Кинга, попытался сосредоточиться на чтении, но потом поймал себя на том, что уткнулся в одну и ту же страницу, не понимая смысла текста. Мои мысли витали далеко-далеко.
Я думал о Мишель.
