Из дискусса можно понять, как эта система живет, как она движется, как она прошла через ряд политических циклов, какие у нее пределы подвижности. Об этом писали Булат Столяров и Арташес Газарян, Глеб Павловский и многие другие о том, как по годам менялась эта система. Во-первых, в России через политические циклы, видно, прошли маятниковые движения, которые были и в вашей стране и в других транзитных обществах. В начале в России возникла сильная децентрализация по формуле Ельцина «берите суверенитета, сколько унесете», которая отражала крайнюю слабость государства и размен поддержки преобразований на передвижки власти в регионы. Глубокая децентрализация произошла, и потом маятник должен был двинуться в другую сторону. В России в 2000 году была объявлена формула общественного договора в программе Грефа, то есть в программе реформ первого путинского срока: «налоги в обмен на порядок». Слово «порядок» в 2000 году приобрело необычайно высокий ранг, потому что уход от этой децентрализации устранял барьеры между областями, которые, фактически, таможнями отгораживали свои бизнесы от не своих, губернаторские от негубернаторских и прочее и прочее. Но дело в том, что этот маятник проскочил ту точку, где он должен был после наведения порядка пойти обратно. Почему он проскочил? Потому что избиратель воспринял нефтяные эффекты 2001–2004 года как положительные экономические результаты продолжающейся централизации. Если образно говорить не про нефть, а про газ, мы «под газом проскочили поворот» и ушли в сверхцентрализм. Запредельная централизация возникда с осени 2004 года, после теракта в Беслане. Социология, проведенная «Левада Центром» в этот период, показывала, что люди готовы менять свободу на безопасность: отказываться от судебного ареста, от права выезда заграницу и так далее. Маятник туда все-таки не ушел, но готовность принять сверхцентарлизм для обеспечения безопасности была. После этого пакет так называемых «путинских реформ», отмена выборности губернаторов и т.д., –сверхцентрализация, которую все участники дискуссии дружно считают неэффективной, плохой для модернизации страны. С 2004 года этот сверхцентрализм и одновременно лояльность населения обеспечивались гарантией стабильности, реальной гарантией, потому что тогда реальный доход населения рос по 11% в год. И благосостояние шагает из столиц в города-миллионники, а затем идет в областные центры и даже в районные центры вместе с супермаркетами, с мобильной телефонией и так далее. Это происходило, и это основа путинского режима с 2004 года.
