Аргумент по поводу того, что это использовали определенные философы старой иной исторической эпохи, на самом деле, очень важен. Потому что я добавил бы еще два имени к списку Вадима Волкова, – это Гуго Гроций в Нидерландах в конце 15 века и Джордж Мейсон в США. Причем связь Мейсона с европейской культурой я понял в этом году. В апреле я читал курс в университете Джорджа Мейсона в США, где когда-то работал Василий Аксенов. И там, в центре кампуса, разумеется, стоит памятник Джорджу Мейсону, опирающемуся на две книги: на Локка и на Руссо. Каждый раз идея общественного договора появляется, когда возникает проблема перехода от того, что теперь назвали социальным порядком закрытого доступа или естественным государством. И что очень хорошо передал Глеб Павловский. В споре с идеей общественного договора он сказал: «Да, в России все со всеми непрерывно договариваются по разным частностям». Правильно! Что такое порядок ограниченного доступа? Это сфера персонализированных отношений, где все со всеми непрерывно договариваются. Про что?
Про свое частное персональное решение. Когда есть задача перехода от персонализированных отношений естественного государства к так называемому режиму открытого доступа (то есть к тем успешным случаям, где потом начинает хорошо сочетаться экономический рост и политическая демократия), то принцип перехода должен соответствовать как новому обществу, куда совершается переход, так и старому. То есть, по существу, нужно договориться о появлении единых правил. Именно поэтому тот же Трудолюбов говорит, что институт есть формула общественного договора. В центре общественного договора стоит идея института: давайте мы договоримся не об исключениях, а о правилах. О правах, а не о привилегиях.
От себя добавлю про операциональность современной теории социального контракта: любое государство может написать самую демократическую конституцию.
Теперь вопрос: а как мы тестируем истинный характер отношений? По количеству погибших тридцать лет спустя или пятьдесят лет спустя? Методология современной теории социального контракта позволяет это сделать, так сказать, при жизни этого государства, например, по способу и характеру формирования налогов, по уровню налоговой ставки, потому что при вертикальном контракте (то есть авторитарном режиме) задача формирования доходов бюджета и предоставления общественных услуг решается как последовательная задача, а не параллельная. То есть, сначала решается, сколько можно взять с людей, а потом решается, что им еще можно отдать. А при горизонтальном контракте они решаются как параллельные задачи, поэтому на разном уровне устанавливается уровень ставки налога, издержки его взимания, объем предоставляемых услуг и так далее, и так далее.
