От этих его слов едва обретенное спокойствие Джоанны моментально испарилось, и вместо него ею овладело чувство беспредельного возмущения.
— Что именно вы хотите этим сказать?.. — горячо воскликнула она.
Он откинулся на спинку кресла, с насмешкой наблюдая за ней.
— А вы как думаете? — ядовито осведомился он. — По-моему, я выразился достаточно ясно!
— Вы обольщаетесь, мистер Кастро, на свой счет, — отрезала Джоанна, изо всех сил стараясь говорить уверенно.
— В самом деле так думаете? — пожал он плечами.
— Ну… может быть. В любом случае мои слова не должны вас сердить. В конце концов, я сделал вам комплимент!
— Каким образом? — Джоанна поднялась на ноги. — Сделав предположение, что находите меня привлекательной?
Он лениво ответил:
— А почему бы и нет?
Джоанна обнаружила, что ей трудно говорить.
— Думаю… вы… вы самый самоуверенный человек, какого я имела несчастье встретить! — выдохнула она.
Он пожал плечами.
— Вы имеете право на собственное мнение, — по-прежнему спокойно заявил он, выводя Джоанну из себя. — Однако же могу сказать еще одно…
— Я не хочу слушать! — Джоанна закрыла уши ладонями.
Он недовольно поднялся и силой разжал ее руки, задержав их в своих, когда она попыталась освободиться.
— Я скажу одно, — повторил он, цинично разглядывая ее рассерженное лицо, — если вы приехали в Грецию с намерением повеселиться перед свадьбой, будьте осторожны! Греки — не англичане и не терпят кокеток, которые пытаются водить их за нос!
Джоанна вырвалась. Высоко подняв голову, она проговорила:
— Очевидно, у вас сложилось обо мне неверное мнение, мистер Кастро, — она прикусила губу. — Я люблю и уважаю своего жениха.
Димитри пожал плечами и потянулся за своим пиджаком.
— Ну что ж, мисс Николас, мне совершенно неважно, чем вы занимаетесь. — Он подхватил пиджак согнутым пальцем за вешалку и перекинул его через плечо, а потом снова внимательно посмотрел на нее. Щеки у нее горели, волосы серебристой волной опустились на плечи, она нисколько не была похожа на ту холодную молодую женщину, которую он повстречал у могилы ее матери. Он осторожно провел пальцем по ее обнаженной руке от плеча до кисти, и когда она, возмущенная, отшатнулась, улыбнулся.
— Жаль что у меня нет времени убедиться, что вы сами верите в то, что сказали, — вдруг хрипло проговорил он.
Его слова привели Джоанну в ужас и взволновали одновременно. Здесь, в этой чужой земле, под ослепительными лучами жаркого солнца, он вдруг снова стал незнакомцем, и более того, незнакомцем, презрительно относящимся к ней. Проглотив комок, вставший в горле, она сказала:
