— Нет, подожди!
Он взял мыло и стал намыливать Шерил.
Гари и раньше часто так делал. Это было приятно обоим, особенно потому, что они знали: вслед за этим предстоят занятия любовью.
А пока Шерил просто неподвижно лежала на спине, позволяя мужу делать все, что он хочет. Ее глаза были прикованы к его лицу, она пыталась побороть мучительный страх, который грыз ее душу.
Время от времени Гари бросал на нее призывный взгляд, и ей удавалось кое-как улыбаться ему в ответ. Мыльные пузырьки постепенно исчезли, и Гари мог теперь видеть все ее тело. Он ласково гладил ее груди, пока еще плоский живот, восхищаясь красотой стройной фигуры жены, каждым изгибом тела. Наконец Гари подхватил её на руки и закутал в махровую простыню. На его лице оставалось несколько мыльных пузырьков, которые ему никак не удавалось смахнуть.
— Я люблю тебя, очень люблю! — с чувством прошептала Шерил, нежно стирая пузырьки с его лица.
— Дорогая! — С этими словами Гари понес ее в спальню, уложил на кровать и стал ласкать.
Но Шерил, обняв его за шею, горячо зашептала:
— Не надо! Я хочу тебя прямо сейчас, немедленно! — Она дернула пояс на его халате и притянула мужа к себе.
Тот обомлел от неожиданности. Обычно жена предоставляла инициативу ему. Но сегодня Шерил едва ли не насильно заставила сразу же овладеть ею. На этот раз в постели командовала она, пылкая и необузданная, точно дикарка. Такого раньше за ней не водилось.
Но Шерил сегодня был отчаянно нужен Гари. Она хотела стать его частью, слиться с ним в единое целое. Исступленно отдаваясь ему, она забывала о страхах, весь день не отпускавших ее.
Позже, когда Гари наконец отдышался, он обнял жену и шепнул:
— Вот так штука! Признаюсь, такого я от тебя не ожидал… Если так будет всякий раз, когда у тебя болит голова… тогда это просто здорово! — Шерил слабо улыбнулась, но ничего не ответила. Погладив ее по лицу, он спросил: — Все-таки объясни мне, в чем дело?
Шерил пожала плечами.
— Не знаю. — Она посмотрела на мужа глазами раненой оленихи. — Если я тебя потеряю, то… я не смогу жить! Я умру без тебя!
Гари нахмурился, не понимая, что она имеет в виду.
— Со мной ничего не может случиться. И с тобой тоже. Но что-то тебя испугало, не пытайся скрывать это. Скажи, что случилось?
Шерил поняла, что от объяснения уйти не удастся, и потому соврала:
— Да все этот телевизор… — Дальше продолжать было не нужно: телевизионные передачи прямо-таки кишат гадостями и ужасами, как болотная вода болезнетворными бактериями.
