Внешностью сидящий в кресле, мягко говоря, не блистал. Если это был эльф — то очень странный эльф, гротескный, почти уродливый. Серые, висящие паклей волосы. При ближайшем рассмотрении можно было обнаружить, что они вымыты и даже расчёсаны, но это их не спасало. Пакля и пакля. Серая кожа, тёмные круги под глазами. Сами глаза цвета засохшего лишайника на камнях, будто припорошенные пылью, а во взгляде даже тоски нет — только скука и равнодушие. Смерть вообще чрезвычайно скучное состояние. Заострившийся нос, похоже, даже ставший крючковатым, бескровные губы. Сутулые плечи — почти горбатый. Не тонкие и изящные, а откровенно тощие длинные руки с костлявыми пальцами, похожими на паучьи лапки.
— Слушай, ты, жаба коронованная! Напяливай портки на тощий зад — и пошли давай!
— Гром, отвяжись! У меня работа стоит!
— Вот прямо это вот… Прямо стоит? А ты класть не пробовал? — эльф страдальчески завёл глаза. — Да нет, в смысле — положить, — пытался донести Гром своё мнение о том, что нужно сделать со стоящей работой. — В смысле положи — и пусть полежит! Она ж не этот, как его? В общем, сама не встанет…
— Громила! Отвянь от меня со своими изысками в похабщине! Мне отчёт писать надо! И так на три дня в ящик сыграл, а сдавать послезавтра — кровь из носу.
— Вставай, квакша давленая! Я тебя обещал привести — и приведу! А не то — дам по башке и принесу, понял? Потому как обещал, да! И чего сразу похабщина-то? Игрушка такая есть — вот видишь, какая штука: не вспомню никак название. Нележайка, что ли? Непокладка? Неприляжка?
— Уйди-и! — застонал эльф. — Не приляжь-ка с шилом в жопе! Неваляшка это называется! Ты отвяжешься или нет?
Гром почесал кончик носа и опять навис:
— А чем оно лучше-то? По-моему — так мои названия гора-аздо лучше. Мне вот нележайка больше нравится! Видишь, какая штука — одно дело не лежать, а тут — не валяться! Не люблю я, когда что-то валяется, нехорошо это…
— О-о-о! — застонал эльф, хватаясь за голову.
— Квакля! Я тебе хоть раз лажу впаривал? Нет! Раз я тебе говорю — пошли — значит вставай и, это, двигай. И отчёт твой я тебе сам напишу, да. Завтра. А ты подпишешь. Ты ж всё равно не помнишь, чем кончилось — по башке огрёб и лёг под кустик, такой весь тихий из себя! Вставай давай, пошли давай.
— Ну не хочу я никуда, понимаешь? Я и у родителей два месяца не был — они обижаются уже, я знаю — но не хочу! Настолько не хочу, что даже и не могу — можешь ты это понять? Отчёт — напиши, я тебе спасибо скажу. А я тогда лучше посижу — почитаю что-нибудь такое, вот тут есть у меня…
