Стены зала были обклеены плакатами с изображением мэра Хомо. На них мэр утешал страждущих, помогал беднякам, осматривал тюрьму, открывал благотворительные вечера, плавал в бассейне, катался на лошади, ел пиццу, размышлял в своем кабинете о благе горожан, распекал нерадивых подчиненных, сидел за рулем полицейского автомобиля, гладил по голове девчушку в белом платьице, пожимал руки избирателям, читал Библию, смотрел по телевизору выступление президента…
«Не хватает только мэра верхом на унитазе», — подумалось Чуваку.
Мэр Катарсиса не вызывал у него теплых чувств. Вот мэра Нью-Йорка Чувак уважал. Заочно, потому что никогда не был в Нью-Йорке.
Безработные делились на три группы. Одна, самая большая, состояла из мексиканцев с закинутыми за спину сомбреро на длинных завязках. Группа поменьше состояла из испаноязычных мужчин всех оттенков кожи, в которых по привычке то и дело плевать себе под ноги угадывались кубинцы. Третья группа, самая малочисленная, собралась в центре зала, служа чем-то вроде барьера между двумя первыми. Трое негров, две немолодых белых женщины, пятеро белых мужчин. Чувак подошел к аппарату, выдающему номерки, нажал кнопку, взял высунувшуюся из щели картонку с номером и принялся расхаживать по залу. Времени для знакомства с обстановкой у него было предостаточно — над окошками высвечивались двузначные номера, начинающиеся на тройку, а Чуваку досталась картонка с номером 222.
— Кубинцы забирают всю первую сотню номеров, — пожаловался Чуваку тощий белобрысый парень в футболке с надписью «Реальный чувак», джинсах и ковбойских сапогах. — Приходят рано утром, и сразу же после открытия бюро каждый из них хватает сразу по два номера. Привыкли у себя на Кубе занимать очереди в магазин с ночи на утро.
— Зачем им два номера? — удивился Чувак.
— Второй они продают мексиканцам. По два доллара за номер. Кубинцы на всем делают бизнес, научились у Кастро…
— Кастро — противник бизнеса, — вмешалась в разговор одна из женщин.
— Только на словах, — возразил блондинистый ковбой. — Кастро делает бизнес с Китаем, а перед этим делал с русскими.
Кто-то из кубинцев услышал знакомую фамилию и завопил:
— Кастро, сакатэ а ла чингада!
— Кастро, Кастро, убирайся к чертовой матери! — подхватили бывшие островитяне, потрясая кулаками в воздухе и сплевывая на пол еще интенсивнее.
— Вива Мексика! — хором ответили мексиканцы.
— Вива Куба! — грянули кубинцы.
— Вива Мексика!
— Вива Куба!
— Вива Мексика!
