— Я тоже извиняюсь, — Катрин шагнула к спорящим. — Будете брать, не будете — ваше право. Спорить не о чем, одно дело делаем, пусть и разным манером. Мы можем и раньше уйти. Лиман не лес — мимо порта мы как-нибудь и сами не проскочим.
— Товарищ младший лейтенант, вы нас правильно поймите, — начал лейтенант в лихо заломленной фуражке. — Вы там не пройдете…
— Я все понимаю, — безмятежно заверила Катрин. — Вы здесь разведку проводили, с обстановкой лучше знакомы. Мы верим. Я вот товарища капитана, по-моему, даже знаю. Вы ведь в 42-м у Балаклавы служили? В 9-й бригаде? Конец июня, да?
— Нет, я тогда в Новороссийске был, — в недоумении признался капитан.
— Обозналась, значит. Очень похожи. Извините.
— Что, действительно в Севастополе была? — спросил до сих пор молчавший старший лейтенант.
— Врать буду? — оскорбилась Мезина. — До 2 июля. На Херсонес мы не пошли, в другую сторону двинули — в горы проскочили.
— Повезло, — угрюмо сказал капитан.
— Повезло, — согласилась Катрин.
* * *
Переодевались в пустующем доме. Женька натянул свободные шаровары маскировочного костюма поверх ватных брюк. Камуфляж был блеклый — размытые вылинявшие и выгоревшие серо-бурые пятна. Словно с мертвеца сняли. Может, и правда… Нет, пахло новым.
— Живее! Живее! — в каморку ворвался Толкунов. — Выдвигаемся! Катюша, рацию, будь добра, прихвати. А мы лодку…
«Мы» — это бойцы и Женька. Лодка со снаряжением оказалась штукой увесистой. Тащили, сопя и увязая сапогами в песке. Старлей шагал впереди, ловкий, вооруженный до зубов, — чехол с винтовкой бережно нес в руках. Молчаливая Катрин шла замыкающей с рацией. Вот и лиман. Правее слышались голоса, стучали топорами — там морпехи к делу готовились.
— Спускаем! — решительно сказал Толкунов.
Плоскодонку спихнули на воду. Женька чуть не зачерпнул голенищем, — ох, черт! Ноги хоть и остались в сухости, но бодрящая прохлада и сквозь голенища чувствовалась. Не искупаться бы.
Старлей уложил в лодку груз и принялся разглядывать в бинокль лиман. По правде говоря, видно было плохо, разве что только простор угадаешь за плотной стеной шуршащего камыша.
— Может, в хату пойдете? — сказал водитель, поправляя на плече автомат. — Я б часовым пока…
— Вы вот что, младший сержант, нечего здесь болтовней заниматься! — резко сказал Толкунов. — Отправляйтесь к машине и немедля следуйте в отдел. Доложите, что у нас все готово к выполнению задания. Шагом марш!
— Есть, шагом марш! — Водитель неуклюже повернулся через левое плечо и затопал по грязи. Спина в новом, но уже малость замасленном ватнике выражала обиду.
