Средства массовой информации, которые, разумеется, слабо понимали, насколько абсурдна ситуация, быстро забыли эту тему. Однако она вновь стала актуальной одиннадцать месяцев спустя. В это время, после относительно спокойного полета к Красной планете, «Марс Обсервер» приближался к своей цели, и споры по вопросу Сидонии обрели новую силу. Конечно же, Сидонию упоминали и в выпусках новостей. Благодаря публикации трехгодичного расследования по вопросу Сидонии д–ра МакДэниэла, Хогленд и другие независимые исследователи достигли определенных успехов, оказывая при помощи новых связей в политических кругах и СМИ давление на агентство. Затем, за несколько недель до выхода «Марс Обсервер» на орбиту и поступления доклада МакДэниэла в Конгресс и НАСА, агентство внезапно решило изменить планы. НАСА продемонстрировало готовность не только пересмотреть свою позицию по праву запрета на публикацию данных и прямую трансляцию видеоизображения с орбитальной ступени, но также заявило, что рассматривается радикально новый научный план.
Поскольку первые недели планировавшегося полета на орбите для проведения топографической съемки приходились на период солнцестояния как раз перед началом сезона пылевых бурь на Марсе, была вероятность, что до того как прибудут любые снимки Марса, а не только снимки Сидонии, пройдет месяц, НАСА решило попробовать применить «принудительный» маневр, который вывел бы космический аппарат на орбиту для топографической съемки почти на двадцать один день раньше. Однако в других документах и письмах в Конгресс НАСА почему- то прибавляло столько же дней на «проверку» и фазу калибровки по достижении указанной орбиты, что означало, что важных фото планеты не поступит, по крайней мере, вплоть до конца солнцестояния.
Для Хогленда и МакДэниэла внезапное промедление из- за ненужной фазы «калибровки» было очевидной уловкой. Если JPL хотела взять дополнительное время на «калибровку» приборов, явно отвергая преимущество «принудительного» маневра, зачем вообще прибегать к «принудительным мерам»? Ответ прост: таким образом, НАСА выигрывало для себя двадцать один день, чтобы секретно проверить любые участки Марса по своему усмотрению (разумеется, Сидонию), избегая требований публикации со стороны общественности или СМИ. Любое изображение, полученное в этот период, могло быть «официально» отвергнуто — поскольку космический аппарат просто «настраивался» и в действительности не собирал никаких научных данных.
