Джейн занять место Анны Болейн и приходились дядьями юному королю Эдуарду VI.
— Да, — медленно проговорила Дороти. — Спаси нас, Кловерелла.
Дороти отвернулась и спрятала лицо в ладонях. Кловерелла ответила:
— Смотрите, леди Дороти, сейчас на вас прольется дождь из цветов.
Она воздела руки к небу, указывая пальцем вверх, и всю свою волю направила на одно-единственное желание — чтобы с небес пролился дождь из цветочных лепестков. И дождь действительно хлынул в то же мгновение! Но лепестки цветов были цвета крови. Алые лепестки, как хлопья снега, закружились в вихре и скрыли от Кловереллы фигуры леди Дороти и сэра Генри.
— Помоги мне! — донесся до Кловереллы крик хозяйки замка. — Помоги мне своей волшебной силой! Ибо мы прокляты и обречены — и Арундели, и Уэстоны.
— Я сделаю все, что смогу, — прокричала в ответ Кловерелла. Но еще не успев закончить фразу, она уже почувствовала, что исчезает, тает, скрывается из виду… И вот на булыжниках остались лежать лишь темно-красное платье и обломок хрусталя, упавший с небес к ее ногам.
Кловерелла пробудилась с ужасным криком и плотнее закуталась в шаль.
— В чем дело? — спросил ее младший садовник Джоб.
— Мне приснился сон, — ответила она. — Странный и забавный сон. А тебе снятся сны, Джоб?
— Каждую ночь. Обычно мне снится еда. Подай-ка мне вон тот мясной пирог.
— Ты не знаешь, ведьма Кловерелла когда-нибудь бывала в замке Саттон?
— Что?
— А, пустяки. Что-нибудь слышно о миссис Тревельян?
— Нет. Может быть, она уже умерла и ее занесло снегом.
— Я так не думаю, — медленно ответила Кловерелла. — Уверена, что она отдыхает где-нибудь в уютном и теплом местечке и вскоре вернется к нам.
Джоб не мог ей ответить, потому что уже успел набить рот пирогом.
Ничто не тревожило ночную тишину в Строберри Хилл. Джей-Джей со своей склонностью к служанкам давно уже переехал в Нэйвсток в графстве Эссекс; а Джордж — единственный молодой человек на много миль вокруг, чьи приключения могли бы сравниться с подвигами его братца, — забылся тяжелым сном в Зале Гольбейна.
Граф и графиня тоже спали на своем широком супружеском ложе в спальне, обитой голубым шелком, а три девочки безмятежно дремали в большой комнате с окнами, выходящими на реку. Но Горации снился сон.
Ей снилось, что она уже выросла и стала молодой женщиной. Она стояла на высокой белой скале, вдававшейся в море. На берегу под скалой она увидела какого-то юношу, облаченного в уланскую форму со всеми ее нелепыми аксессуарами. Юноша направлялся к ней.
