— Например? — сказал Серлинг. Он вовсе не скрывал паники и страха.
— Например, кто-то или что-то повернуло айсберг на долю градуса, — Холмс беспомощно развел руками. — Такое действие мне не кажется возможным, но ведь я и не предполагал о возможности путешествий во времени до сего дня.
Перед тем как гости смогли вымолвить слово, Холмс продолжил:
— Перемена хода истории могла произойти и раньше. Когда капитан приказал увеличить скорость, выполнение приказа могло задержаться на несколько секунд, а этого достаточно, чтобы в момент сближения айсберг находился в совершенно иной позиции и, следовательно, причинил меньший урон.
Наши гости, очевидно, поняли, что хотел сказать Холмс. Доктор Серлинг вздохнул:
— Мы просто надеялись. И ничего более.
Доктор Фредерик кивнул, поникнув головой.
— Глупая, дурацкая надежда, если говорить по правде.
Серлинг встал и подошел к Холмсу, который также встал. Протянув ему руку, доктор сказал:
— Я хотел бы поблагодарить вас за ваши старания и за уделенное нам время. Это очень щедро с вашей стороны.
Холмс кивнул и ответил на рукопожатие. Затем Серлинг повернулся ко мне. В это время Холмс прощался с Фредериком.
— Куда же вы теперь направитесь? — спросил я, протягивая руку Серлингу.
— Мы оставили маяк в номере нью-йоркского отеля. Вернемся туда и постараемся не очень исказить ход событий.
Он отвернулся и подошел к чемодану. Доктор Фредерик, пожав мне руку, тоже остановился возле своего устройства.
Холмс протянул им книгу. Фредерик отрицательно покачал головой.
— Оставьте ее себе как подарок. Сейчас она не более чем фантастическое произведение.
— Благодарю вас, — сказал Холмс и, положив книгу на стол, прикрыл ее ладонью.
Доктор Серлинг улыбнулся нам, нажал несколько кнопок в своем чемодане, и они оба исчезли.
Единственным звуком при этом был треск полена в камине. Я бессмысленно уставился на то место, где они только что находились.
— Занятное дело, не правда ли? — спросил Холмс.
Я обернулся и увидел, как Холмс буквально рухнул в кресло. Положив книгу на колени, он смотрел на нее как на некое чудовище, которое предстояло приручить.
Я налил нам обоим по чашке горячего кофе и по бокалу бренди, а потом опустился в кресло рядом с ним. Он продолжал смотреть на обложку, даже не поблагодарив за напитки.
— Мне кажется, — сказал я, — что эта ночь измотала вас так же, как и меня.
Холмс, соглашаясь, только хмыкнул.
Я отхлебнул бренди, чувствуя, как тепло от него разливается по всему телу.
