— Он берет воду из соседского.
— Я тоже подумала об этом, и тут же, словно в доказательство моей правоты, он вышел из дома с ведром и отправился куда-то через луг. Тогда я забежала в хижину, схватила Дэнни в охапку и бросилась бежать обратно по тропинке. Выбравшись на дорогу, я упросила проезжавшего мимо на повозке человека подвезти нас, потому что он сказал, что едет как раз туда, где ходят автобусы. И вот мы проезжаем мимо этой хижины, и что же я вижу? А вижу я Кейди собственной персоной, которая как ни в чем не бывало развешивает во дворе белье! Джесс, я соскочила с повозки и бросилась к ней. В честное слово, в тот момент я чувствовала себя самой счастливой на свете, потому что двое самых дорогих мне людей снова были со мной: мой малыш и моя обожаемая сестра, которую я всегда любила больше жизни.
— И что сказала Кейди?
— Она тоже была в полном восторге.
А вот мне до полного восторга было далеко, ибо, если мне не изменяла память, то в прошлый раз, упоминая о Дэнни, Кейди придерживалась несколько иного мнения. Однако, когда она влетела в хижину с целой охапкой свертков и пакетов, то глаза ее сверкали, словно звезды, и она вслед за Джейн вышла в дальнюю комнату, даже не взглянув мою сторону. Я остался сидеть в гостиной, мысленно уговаривая себя, что так и должно быть, что это как раз то, чего я желал для нее. Если она будет любить своего ребенка, станет ему хорошей матерью и при этом перестанет пить, бегать на танцы и заигрывать с мужиками, то это будет просто замечательно, и мне тогда тоже будет немного легче, и я наконец-то смогу выбросить из головы все те постыдные мысли насчет нее, что одолевают меня в последнее время. Ничего хорошего мне это не сулило. Если у нее был ребенок, и она его ненавидела — это ее дело, и меня не касается. Но если она не испытывала ненависти к нему, то он должен был неизбежно встать между мною и ей, и так будет всегда. Я все еще сидел, погрузившись в невеселые раздумья, в то время, как Джейн в соседней комнате подробно объясняла, как готовить смесь, и как варить кашу. Потом они начали кормить малыша, и тот перестал плакать, а Джейн ласково разговаривала с ним, рассказывая ему, какой он у них хороший и красивый. И затем Кейди вышла обратно в гостиную, села рядом и взяла меня за руку.
— Джесс, хочешь я покажу тебе своего ребенка?
— Вообще-то, не очень.
— Он очень хорошенький малыш.
— Это я уже слышал.
— И к тому же он твой внук.
— Да, я знаю.
