О любви и прочих бесах | страница 43



— Я отправил девочку в Санта Клару.

Абренунсио не понял, и маркиз воспользовался паузой, чтобы ошеломить его еще раз.

— Там из нее изгонят беса, подвергнут экзорцизму[2].

Медик глубоко вздохнул и произнес с превеликим спокойствием:

— Расскажите мне обо всем по порядку.

И маркиз рассказал о своем визите к епископу, о своей греховной утрате веры, о своем необдуманном решении и о бессонной ночи. Это была безжалостная исповедь старого христианина, не оставляющая места для снисхождения.

— Я убежден, что действовал по велению Бога.

— Вы хотите сказать, что вернулись к вере? — спросил Абренунсио.

— Ее нельзя потерять полностью, — сказал маркиз. — От нее все равно что-то остается.

Абренунсио его понимал. Ему всегда казалось, что если перестать верить, то на том месте в душе, где была вера, остается рубец, который не перестает тревожить. Но он не мог согласиться с тем, что девочку надо подвергать исцелению экзорцизмом.

— Это деяние мало чем отличается от африканских ритуалов, — сказал он. — Даже хуже. Негры ограничиваются принесением петухов в жертву своим богам, а Святая Инквизиция, бывает, четвертует бедняг или поджаривает живьем на костре у всех на глазах.

Присутствие падре Каэтано Делауро на беседе с епископом показалось ему дурным знаком. «Он — палач», — сказал медик без обиняков и пустился в подробное перечисление всех аутодафе, когда умалишенные были казнены как еретики или как одержимые бесом.

— Полагаю, что убить ее было бы более по-христиански, чем похоронить там заживо.

Маркиз перекрестился. Абренунсио взглянул на него, такого жалкого и нелепого в своих парчовых траурных одеждах, и увидел в его потухших глазах светлячков сомнения.

— Заберите ее оттуда, — сказал медик.

— Я этого желаю с той минуты, как она скрылась в обители погребенных заживо, — сказал маркиз. — Но я не в силах противодействовать воле Божьей.

— А вы найдите в себе силы, — сказал Абренунсио. — Бог, возможно, зачтет вам это доброе дело.

В тот же вечер маркиз послал епископу прошение об аудиенции. Послание было им собственноручно составлено (крайне путано) и написано (весьма неразборчиво), а потом лично передано привратнику, чтобы быть уверенным в доставке депеши по назначению.


Епископ был в понедельник извещен о том, что Марию Анхелу готовят для экзорцизма. Он хорошо пообедал на террасе под желтыми колокольчиками и не обратил внимания на доставленное прошение. Ел он всех блюд понемногу, с тем чтобы растянуть удовольствие часа на три. Сидевший перед ним падре Каэтано Делауро читал ему книгу хорошо поставленным голосом и в несколько театральной манере. И то и другое вполне соответствовало тому чтиву, которое он выбирал по своему вкусу и разумению для такого часа.