Бернарда в ту пору твердой рукой управляла домом, а маркиз продолжал нежиться под апельсиновыми деревьями. Ее главной задачей было приумножить богатство, разбазаренное супругом, и использовать те имущественные привилегии, которыми обладал первый маркиз. Он в свое время получил разрешение на ввоз и продажу пяти тысяч рабов в течение восьми лет с обязательством за этот же период импортировать по два барреля муки за каждого раба. Благодаря своей коммерческой хватке и продажности таможенников Бернарда приобрела обусловленное количество муки, но при этом ухитрилась контрабандным путем ввезти из Африки и продать на три тысячи рабов больше. Эта афера помогла ей прослыть самым успешным дельцом своего времени.
Дальше — больше. Не кому-нибудь, а Бернарде пришло в голову, что продавать муку на внутреннем рынке гораздо выгоднее, чем рабов, но, сказать по правде, самую большую выгоду она извлекала из своего невероятного умения убеждать других в своей правоте и честности. Получив лицензию на ввоз одной тысячи рабов в четыре года и трех баррелей муки за каждую голову, она провернула самое прибыльное дело в своей жизни: ввезла и продала, как было оговорено, тысячу рабов, но вместо трех баррелей муки импортировала двенадцать тысяч. Эта контрабанда вошла в историю.
Потому-то большую часть времени Бернарда проводила на сахароварне в Махатасе у реки Гранде-де-Магдалена, где она устроила перевалочный пункт для транспортировки муки по всему вице-королевству.
Маркиз не реагировал на донесения о более чем успешных махинациях жены, о которых она ни перед кем не отчитывалась. Бернарда до своих домашних бед столько дней и ночей проводила в сахароварне, сколько цепной пес в конуре не сидит. Доминга высказалась о том по-своему: «Отращивает себе вторую задницу».
Мария Анхела переехала жить в господский дом уже после смерти своей рабыни. Ее поселили в роскошной спальне первой маркизы и пригласили монаха для обучения чистому испанскому — без местных примесей — языку и постижения азов арифметики и естествознания. Преподавателю не удалось научить ее ни читать, ни писать, так как она сразу заявила, что для всего этого надо знать буквы, а ей они неизвестны. Учительница музыки смогла заинтересовать ее разными звуками, у нее обнаружился музыкальный слух, но не хватало терпения упражняться на каком-либо инструменте. Отчаявшись, учительница отказалась тратить на нее время и сказала маркизу на прощание:
