Можно предположить, что ШМ, образовавшаяся в воздухе и состоящая из ионов газов - компонентов воздуха, эволюционируя, постигает необходимость введения в свой состав ионов каких-то других элементов. Логика самоорганизации и усложнения ее структуры требует использования большего разнообразия элементного состава. Роль их в развитии ШМ может быть различной: возможно, что эти ионы имеют то же значение, что и микроэлементы для белковой жизни.
Выше уже говорилось о непредсказуемом поведении ШМ. Но в этой непредсказуемости просматривается какая-то эвристическая, исследовательская логика. Вот что пишет по этому поводу Г.У. Лихошерстных: "Попадая в помещение, она не просто движется, а как бы осматривается и прикидывает: а что бы еще "отколоть", чем бы еще удивить или напугать?" - здесь автор очень близко подходит к гипотезе о живой ШМ, но сдерживается, - "Если бы это не выходило за рамки науки и здравого смысла, то к ней бы, наверное, попытались бы применить законы психологии". Ссылка на здравый смысл не столь безобидна, как кажется: настоящие ученые средневековья - богословы сожгли Джордано Бруно, тоже ссылаясь на здравый смысл.
А почему бы не применить законы психологии к изучению ШМ? Почему бы не исследовать поведение ШМ хотя бы методами зоопсихологии, имея в виду сохранение своего надутого самоуважительного антропоцентризма? Ведь поведение ШМ, оказавшейся в помещении, напоминает поведение собаки, попавшей в незнакомый дом с незнакомыми людьми. Описан случай, когда ШМ, влетевшая в дверь конторы, расположенной в вагончике, плавно, на одном расстоянии от стен и от пола облетела все помещение и вылетела в ту же дверь.
Живое ощущает живое и развитый разум способен, при некотором усилии, ощутить и даже понять другой разум - о возможном механизме этого познания будет говориться в последующих главах - однако разное развитие разума характеризуется разным отношением к другой, чужой жизни и разуму. ШМ, разум которой находится на уровне современного человеческого, может следовать той же логике отношения к чужой жизни, познания ее посредством вивисекции, что так свойственно сегодняшнему человеку. Трагический пример такой исследовательской деятельности приводится в страшном рассказе альпиниста, который в составе группы из пяти человек ночевал в палатке после восхождения: "Проснулся я от странного ощущения, что в палатку проник кто-то посторонний. Высунул голову из мешка и замер.
