И наверное, поэтому одной из первых наук человечества была философия, пытавшаяся найти ответ на вопросы: "Кто Я есть?", "Куда Я иду?".
Я по-прежнему, а может быть, в еще большей степени, чем раньше, не знаю ответов на эти вопросы и не для того я пишу эти заметки, чтобы просветить потрясенное человечество. Цель моя гораздо скромнее.
В течение многих лет меня интересовала проблема НЛО, но только в последние годы, когда я благодаря поддержке и помощи прекрасных по своей человеческой сущности людей - энтузиастов изучения этой проблемы - смог заниматься ею вплотную, для меня открылись удивительные вещи. Проблема НЛО оказалась не то чтобы с двойным дном - она предстала бесконечной, полной загадок бездной.
Постепенно отчеты свидетелей о наблюдаемых объектах, посадках и даже контактах с гуманоидами начали отходить на задний план. Появился и стал быстро расти интерес к поразительному хитросплетению проявлений необычного на нашей, такой привычной и, казалось бы, хорошо известной планете, ко всему тому, что я в дальнейшем буду называть необычными явлениями.
Вопросы, заинтересовавшие меня, вызывали и вызывают постоянную резко негативную реакцию со стороны государственных научных кругов. Но, в конце концов, всегда существовала критика взглядов, расходящихся с общепринятыми: критиковали, и весьма сурово, и гелиоцентрическую систему, и "идеалистические концепции" в физике, и вейсманизм-морганизм. Ф.Энгельс в "Диалектике природы" пишет: "... традиция является могучей силой не только в католической церкви, но и в естествознании".
Впрочем, история науки преподносит нам довольно-таки странный урок: большинство из еретических взглядов для дня сегодняшнего становятся научной нормой дня завтрашнего. Ниже я расскажу об одной довольно-таки экстравагантной гипотезе, объясняющей это странное обстоятельство.
Сегодняшняя наука живет полностью убежденная в полном соответствии наблюдаемой и теоретической картины мира истинному положению вещей: "Для материалиста наши ощущения суть образы единственной и последней объективной реальности - последней не в том плане, что она уже познана до конца, а в том, что кроме нее нет и не может быть другой".
Человек не хочет признать, что его органы чувств убоги, что приборное усиление этих органов просто расширяет их диапазон, не неся принципиально новой информации. И хитроумные приборы, позволяющие нам видеть радиацию, и теплеровские фотографии газовых струй, и многое другое, по сути, перевод с одного диалекта на другой - но в рамках одного языка электромагнитных волн. Мы до сих пор не знаем ответа на вопрос о том, что такое время или что такое гравитация? У нас нет органов чувств, способных сказать о гравитации больше, чем наши подошвы, или объяснить, что такое время во внеэнтропийных категориях.
