Вице-премьер явно получал удовольствие от себя и от беседы. Его помощник за спиной у Краснова поудобнее перехватил удавку и беспокойно пошевелился.
— Я уже заканчиваю. А Вам не приходит в голову, Вам и тем, кто послал Вас сюда, советник Краснов, что вовсе не Земля, не Делихон, не — упаси боже — Галлинаго может являться образцом цивилизации, идеалом, по которому тоскуют и вымеряют свою поступь в будущее народы того или иного сектора Конфедерации? Со всеми фантастическими технологиями переработки всего, что дают недра и атмосфера планеты, в топливо для вонючих автомобилей, дальнерадиусных космокрейсеров, уродливых механизмов, построенных только для того, чтобы разворотить и вывернуть наизнанку эти недра! С проводными и беспроводными технологиями, позволяющими на любом конце Вселенной найти того, кто тебе нужен, выяснить всю его подноготную в астронете, захламить космос тысячами, миллионами никому не нужных сообщений, данных, новостей, контактов! С вашей самоуверенностью, с которой вы, как муху рукой, прихлопнули Дилайну! Неповторимую, недостижимую Дилайну, как звезда сиявшую нам во мраке! Где не было ни автомобилей, ни самолетов, ни телевизоров, ни коммуникаторов. Где источниками энергии служили браслеты на запястьях у лордов, где по субботам на площади перед королевским дворцом рубили головы, а по ярмарочным дням голову можно было потерять от того бесшабашного веселья, изящества и очарования, которым искрилась эта культура — древняя и навсегда потерянная. Благодаря вам! Вашим идиотским демократическим идеям!
Вице-премьер, уже давно поднявшийся с кресла и обвинительно наклонившийся над Красновым, зашелся в кашле. Лысина его побагровела, глаза еще сильнее сошлись к бородавке на носу. Голос из-за спины произнес:
— В общем, несмотря на то, что технологический уровень Локсии, заботами Конфедерации в том числе, мало уступает, например, Хоммутьяру, во всяком случае в области вооружения и транспортных средств, в нашем правительстве всегда были люди, предпочитавшие путь Дилайны — самоограничение во внешних источниках энергии при запредельных по вашим меркам возможностях оперировать временем и пространством, гибкость моральных принципов при бесконечной красоте артефактной части культуры…
— Какие дворцы там были! Какие сады под открытым небом и в подземных пещерах! Какая сильная, ранящая до глубины души и радующая до глубины сердца музыка! — простонал вице-премьер, поборовший наконец приступ кашля.
