Поющие камни | страница 77
— Череп нашли.
— Где он?
— За бортом. Уронил. Хочешь, достану?
— Ну, ничего, достанем потом.
— Ты понимаешь, с золотыми зубами!
— Ну и что же? Наверное, со «Святого Фоки».
— С «Фоки»! Почем ты знаешь, что с «Фоки»?
Троня устало поднял руку и показал в сторону пролива, соединяющего лагуну с океаном.
— Он лежит почти сразу за рифами. Глубина там метров пятнадцать.
— Нашел! Ты нашел «Фоку»?
— Да, нашел. Сверху его ни за что не различишь, весь зарос, раковин во какой слой, водоросли. Я совсем случайно наткнулся. Оказывается, тут на дне такое течение из лагуны, меня оно как подхватило, как понесло! Я кое-как вышел из него, ухватился руками. Думаю: «Какая жесткая водоросль! Чувствую, что-то колет. Смотрю, торчит проволока. И тут я разглядел, что схватился руками за стальной канат, а под ногами палуба.
Костя то вскакивал, то садился от волнения.
Троня продолжал:
— Я сразу догадался, что это за корабль.
— Большой?
— Нет! Длиной метров тридцать. Стоит на дне, будто его нарочно поставили. Корпус со стороны рифов занесло песком и камнями. Палубные надстройки еще есть, только все в дырах. Здорово его об камни трахнуло! Мачты нету. На палубе песок, крабов полно, целый лес водорослей. Только там, где медь, ничего не растет.
— Ну, а что в каютах? В трюмах?
— Какой ты скорый, хочешь все сразу. Трюмы ведь задраены. И если бы я мог спокойно полазать там. Только заглянул в капитанскую каюту — и ходу!
— Почему? Воздух кончился?
— Какой там воздух! Воздуху еще на двадцать минут. — Он многозначительно кивнул на воду. — Они показались.
— Ух ты! Что же в каюте?
— Почти пусто. Ракушками все обросло... Какой-то сундук возле стенки.
— А где несгораемый шкаф?
— Может, в другой каюте. А может, вгорячах дедушка принял этот сундук за шкаф или забыл уж, что было. Ведь сорок лет прошло. Не шутка!
— Да, не шутка... Вдруг там сокровища?
— Что же еще?
На поверхность лагуны с плеском вынырнул Иван Иванович, а за ним показалась голова Лилианы Александровны в желтой купальной шапочке. Когда они подплыли, мальчики помогли им снять в воде акваланги и положили их в шлюпку. Пыхтя и отдуваясь, Иван Иванович с большим трудом, и то с помощью Кости и Трони, взобрался в шлюпку. Было видно, что он чем-то сильно взволнован, Лилиана Александровна, напротив, была очень спокойна с виду. Она так легко очутилась в шлюпке, будто ее вытолкнули из воды.
Все четверо несколько минут сидели молча и делали вид, что любуются отражением скал в лагуне да с превеликим интересом рассматривают красную медузу возле шлюпки. Иван Иванович первый нарушил молчание. Хлопнув себя по лбу, он сказал: