— Нравится, киска? — проникновенно шепнул Дурь на ушко, придвигаясь вплотную.
— Да! — на отрываясь ответила я.
— Отыграем, — тут он сделал эффектную паузу, и я в момент смекнула о чём он, — выберешь себе что глянется!
Я механически кивнула — будь что будет! Правда, наряды очень клёвые — словно в могилке пролежали основательно. И девки такие… мёртвые! Не знай, что это не так — непременно испугаешься. Я вот знаю — и то как не по себе! Пью, пью, а хмель не идёт.
Музыкантши чудовищно густо набрызгались тяжёлым роскошным парфюмом, который подошёл бы стареющей благородной матроне, а уж никак не девицам лет восемнадцати. Но они, видимо, так не считали, и полились столь щедро, что в воздухе туман повис, и я снова закашлялась, доставая сигарету — перебить хоть немного. Эх, надо было крепкие «Мор» купить. Эти «Вог» совсем слабенькие, чего я их всё время курю?
Весёлая компания уселась кружком, Дурь отделился наконец от меня и сел к остальным на пол. Меня не звали, и я осталась на диване. А эти принялись толково, со знанием дела забивать вонючую траву, шишки какие-то чёрные. Уже голова болит, как они тут не загнутся? Ни вентиляции, ни окошка даже! Дверь закупорена. Чё за уроды вообще? Охренеть, они забили каждый по целому косяку. И курят, будто это бытовая «Прима»! Чисто мужики на завалинке. Тянут, не косеют ни капли, перебрасываются пустыми фразами. И чё это такое у них? Я подсела поближе, протянула руку к Дуреву косяку, чувствуя себя наполовину своей — он же меня трахнуть собирается! Почти родня на один вечер! Но он резко отдернул руку, и сухо бросил вполоборота:
— Тебе нельзя! Живые легкие сильно сушит!
— А-а, нифига себе! А сами-то курите! — захандрила нетрезвая я.
— А нам можно! — с понтом сказал Шут.
— Нужно! — захихикала Медная.
— Чего это вдруг? — не унималась я. Обидно всё же!
— Дикочка, лёгкие — хорошо — сушит! — разделяя слова, как ребёнку втолковал Дурь.
— А чё, у вас они мокрые?
— Вроде того, — согласно кивнул он. Я ждала — кто-нибудь захихикает, но все лишь сосредоточенно дотягивали свою вонь. Ну и чёрт с вами и вашей гадостью! Тока нарядик такой вот милый подарите! И трахаться может не придётся — укурятся наглухо, и слава богу! Совсем не хочется сегодня этих приключений… сбегу спокойно. Зря, зря я всё же пришла! И запив большим глотком конька, утвердилась в мысли — зря!
— Да ты не дуйся, пуся, просто живым и правда вредно!
Эта фраза, наконец, вызвала всеобщий смех — ага, пошли шишки!
