Норман и Джерард мирно беседовали уже больше часа. Сын слушал историю отца о том, как тот опустился на самое дно, а потом стал выбираться из этой ямы. Норман, в свою очередь, опуская детали, коротко прошелся по основным вехам своей жизни после того, как он попал в детдом. Джерард слушал со слезами на глазах. Он еще раз попросил у сына прощения за то, что исковеркал ему жизнь. Норман только молча кивнул. Но атмосфера в комнате была мирной, и Сара чувствовала, что отец и сын наконец начали понимать друг друга.
Единственным, что мешало ей спокойно наслаждаться результатами своего труда, было обязательство изображать любящую супругу. Хотя Сара все еще злилась на Нормана, ее так и тянуло прислониться к нему или положить руку ему на бедро. Тело словно подсказывало ей: одной ночи с Норманом недостаточно, чтобы навсегда удовлетворить твое либидо.
Сара мысленно приказала своему телу заткнуться.
Но вот их визит подошел к концу — слишком быстро, как показалось Саре, — и они стали прощаться. Норман сказал отцу, что получил новое назначение и обещал писать.
— Сара тоже поедет с тобой? — спросил Джерард.
Сара едва не лишилась чувств, когда Норман после секундной паузы кивнул. Затаив дыхание, она смотрела, как Джерард протянул сыну руку и Норман, мгновение помешкав, крепко пожал ее.
— Напрасно я сомневался в тебе, сынок, — сказал растроганный Джерард. — Я вижу, ты построил себе хорошую жизнь. Как тебе это удалось, не знаю, но я очень рад за тебя и горжусь тобой. Теперь, когда я знаю, что ты сумел подняться над тем, что я сделал со всеми вами — с тобой, с Артуром и с вашей матерью, — я смогу спокойнее спать по ночам.
У Сары к горлу подкатил ком. Неужели Джерард не замечает, как сдержан Норман? Нет, не замечает. Старик счастлив, потому что поверил лжи. Ужасно! Сара кусала нижнюю губу, не зная, как поступить.
— Со мной все будет в порядке, Джерард, — заверил Норман, и его голос звучал искренне. — Не беспокойся.
— Вот и хорошо. С тех пор, как я завязал, я мечтаю о том, чтобы собрать всю семью, если, конечно, смогу. — Джерард открыл рот, чтобы сказать еще что-то, но, очевидно, передумал и только крепче сжал руку сына.
Сара чувствовала, как уходит драгоценное время. Если она ничего не предпримет сейчас, пока отец с сыном еще вместе и могут разговаривать друг с другом, Норман уедет и все будет кончено. Еще по дороге сюда он сказал ей, что будет писать отцу, но в Сент-Эдменс уже не вернется — встречи с отцом напоминают ему о горьких годах юности. К тому же неизвестно, где Артур и что с ним. Сейчас Сара поняла, что и эта встреча с отцом ничего не изменила в мироощущении Нормана.
