— Я хочу быть ближе к Богу, — сказал Сэмюель во время их последней встречи.
Лив часто задумывалась над этими словами после неожиданного исчезновения брата, придавая им самые темные оттенки значения. Но даже тогда, когда молчание Сэмюеля затянулось на долгие годы, сестра была уверена, что он жив. Она продолжала верить в это даже тогда, когда американское бюро «Вайтел рекорде» сочло его мертвым. И вот сейчас она летела в Турцию, чтобы, пройдя по тропинкам, протоптанным Сэмюелем, узнать, как он провел все эти годы. Лив надеялась, что инспектор расскажет ей, где жил ее брат, и, возможно, сведет ее с людьми, знавшими Сэмюеля. Она надеялась, что они смогут заполнить пробелы.
Девушка перевернула страницу и стала разглядывать фотоснимок старинного города у подножия высокой горы. Надпись под изображением гласила: «Самый популярный памятник старины в мире. Предполагаемое место хранения древней реликвии, называемой Таинством».
На противоположной странице был напечатан краткий обзор тысячелетней истории священной горы. Раньше Лив считала, что Цитадель с самого начала была христианской святыней, но из текста узнала, что ее служители присоединились к христианству только в IV веке вслед за обращением римского императора Константина. До этого они держались в стороне от многочисленных языческих культов. Впрочем, Цитадель оказала большое влияние на все религиозные системы древности: вавилоняне считали гору первым и самым великим на земле зиккуратом[18], древние греки в своих молитвах называли ее Олимпом и считали местом обитания богов. Даже древние египтяне поклонялись горе, а их фараоны переплывали море и путешествовали по государству хеттов с одной-единственной целью — посетить Цитадель. Некоторые египтологи даже пришли к выводу, что великие пирамиды Гизы были построены в подражание Цитадели. Египтяне хотели, чтобы ее магические свойства распространились и на земли их страны.
Когда Цитадель заключила союз с христианством, политический центр недавно созданной Церкви переместился в Рим, под защиту правителей Священной Римской Империи, но этот переезд совсем не ослабил влияния обитателей священной горы. Они стали той силой, что, стоя за папским троном, подготавливала эдикты и разрабатывала догмы новой веры. Даже окончательная редакция библейских текстов появилась в горе. Любое отступление от официальной версии рассматривалось как ересь и каралось сначала железными легионами Рима, а затем — теми королями и императорами, что, желая заручиться Божьей милостью, искали поддержки у Церкви.
