Аббат не хотел вымещать раздражение на съежившемся перед ним монахе. Старик желал лишь одного: чтобы все разрешилось и внимание мира переключилось на что-нибудь другое. Как в прежние времена, Цитадель выдержит осаду.
— Встань, — тихо произнес он.
Груббер подчинился. Его глаза были опущены, поэтому он не видел, как аббат слегка кивнул стоящему позади монаху. Взявшись за верхнюю часть Т-образного креста, монах, дернул его на себя и обнажил сверкающее лезвие церемониального кинжала.
— Посмотри на меня, — приказал аббат.
Приподняв подбородок, Груббер взглянул в глаза настоятелю. Монах полоснул лезвием по горлу брата по вере.
— Знание — это все, — произнес аббат.
Ему пришлось отступить, чтобы брызнувшая из шеи Груббера артериальная кровь не залила его сутану.
Аббат увидел выражение крайнего удивления на лице жертвы. Рука Груббера коснулась аккуратного пореза на горле. Жизнь ручейками вытекала из его тела. Он упал на колени.
— Выясни, что стало с телом, — приказала аббат. — Выйди на человека в городском совете или полиции, который имеет доступ к необходимой нам информации и готов ею поделиться. Нам надо выяснить, какие выводы были сделаны относительно смерти брата Сэмюеля. Нам надо знать, к каким последствиям это может привести. И прежде всего нам необходимо вернуть тело брата Сэмюеля.
Монах опустил глаза на извивающееся на полу часовни тело Груббера. Равномерные фонтанчики крови из раны слабели по мере того, как останавливалось его сердце.
— Слушаюсь, брат аббат, — ответил монах. — Афанасиус уже приступил к работе с прессой посредством доверенных людей вне стен монастыря. Я думаю… я уверен, что у нас есть свой человек в полиции.
На лице аббата заиграли желваки, когда он вновь подумал о том, что глаза всего мира прикованы к Цитадели.
— Держи меня в курсе, — приказал он. — И… и пришли ко мне Афанасиуса.
Монах кивнул.
— Слушаюсь, брат аббат. Я передам ему, чтобы он пришел к вам… в личные покои.
— Нет.
Аббат подошел к алтарю и вырвал с корнем кровавый виноград.
— Не туда.
Его взгляд переместился на Таинство. Не будучи посвященным в святые, управляющий не знал о всей важности сохранения секрета Цитадели от мира. Чтобы хорошо исполнять свои обязанности и защищать интересы ордена в столь трудный час, брат Афанасиус — решил аббат — должен знать больше.
— Приведи его в библиотеку, — приказал он.
Аббат направился к выходу. Переступив через труп, он бросил кровавый виноград на бездыханное тело брата Груббера.
