— Одну минутку, — вмешался я. — А зачем нам всем туда ехать? Может, будет достаточно вас одного? Дело в том, что я еще после предыдущей поездки не успел распаковать свои вещи и мне хотелось бы провести несколько дней дома и отдохнуть.
Профессор посмотрел сначала на меня, а потом на Кассандру.
— Хм… Отдохнуть… Мне, конечно, очень жаль, ребятки, но, боюсь, вам придется поехать со мной на Мальорку… — И, зная наперед, какой эффект произведут его следующие слова, профессор с напускным равнодушием сказал: — Дело в том, что мой коллега сообщил мне об одном очень интересном объекте, находящемся на этом острове. В общем, думаю, вы не откажетесь помочь мне разведать, что же представляет собой пресловутый монастырь Мирамар.
— На самолете мы смогли бы добраться туда за каких-нибудь тридцать минут, — ворчал я, пытаясь поудобнее устроиться в кресле.
— Путешествие на теплоходе гораздо более приятное, да и продлится оно всего лишь четыре часа, — возразил профессор, не отрывая взгляда от книги, которую он читал.
— Четыре часа беспросветной скуки, — не унимался я, поскольку не испытывал особого восторга от предстоящего путешествия на поблескивающем на солнце теплоходе-катамаране. Эдакий гигантский морской автобус, курсирующий взад-вперед по серовато-синим водам Средиземноморья.
В этот момент появилась Кассандра: она принесла поднос с тремя чашками кофе и, подав каждому по чашке, расположилась в своем кресле между мной и профессором.
— Ну и долго же пришлось объяснять бармену, каким образом приготовить мне кофе! — раздосадованно пожаловалась она. — Мне раньше казалось, что ничего сложного в этом вроде бы нет.
— А может, все из-за твоего чудного акапулькского акцента? — решил поддеть я Кассандру. — Признаться, я не понимаю и половины того, что ты говоришь.
— Так ты что, ее еще и слушаешь? — подыграл мне профессор, не упуская возможности подлить масла в огонь.
— Идите вы оба к черту!
— Вот видите, проф, что происходит, когда колония обретает независимость. Там просто перестают уважать свою бывшую метрополию.
— Это верно, — закивал профессор, сдерживая смех. — Мы научили их читать и писать, и вот как они нам теперь отплачивают.
Касси повернулась к нему, кусая губы, а затем совершенно неожиданно с силой ударила меня локтем в живот, тем самым поставив точку на нашем издевательстве над ней.
Придя в себя от застигнувшего меня врасплох удара, я попытался сконцентрироваться на приключенческом романе, лежавшем у меня на коленях и открытом на той же самой странице, на которой я остановился перед своим отъездом с профессором Кастильо в Майами. Однако все мои мысли неизбежно возвращались к воспоминаниям о вчерашнем вечере. Я вспоминал, как мы с Кассандрой ходили в Барселонский собор, слушали игру уличных музыкантов на улице Бисбе, а затем сидели в баре «Кораблекрушение». Там, среди смеха и шуток, Касси объяснила мне, как правильно пить текилу. Оказывается, этот мексиканский напиток нужно пить, как она выразилась, «в чистом виде», а лимон и соль — это только для гринго и для показухи. Мы засиделись аж до трех часов ночи, рассуждая о том, в каких уголках мира лучше всего заниматься подводным плаванием, и если бы официанты не стали демонстративно опускать на окнах жалюзи, то мы, наверное, до сих пор еще сидели бы за столом в том баре, болтая и смеясь. Ко мне домой мы возвратились на такси и, поднимаясь в лифте, стояли вплотную друг к другу и пристально смотрели один другому в глаза, не произнося ни слова. Все мое тело было охвачено легкой дрожью, и я в тот момент понял, почему Кассандра накануне ночью не стала со мной целоваться…
