Дима подошёл ближе, потому что от открывшейся картины продрогшей и абсолютно мокрой девушки, одиноко стоящей на остановке, в душе его что-то шевельнулось.
— Аня? — спросил он, потому что теперь вспомнил, — её именно так и зовут.
Она перевела на него невидящий взгляд, словно ей было всё равно, кто к ней обращается, и обращается ли вообще, и отвернулась снова.
— Поехали ко мне.
Эта фраза и это предложение показалось ему каким-то закономерным, словно он и не мог предложить ничего другого, а девушка снова окинула его взглядом и кивнула.
Они прошли к его машине, и он распахнул перед ней дверцу, а когда она заняла своё место, кинул коньяк на заднее сидение машины и сел за руль.
— Давай покатаемся, — это были первые слова девушки, которые она произнесла каким-то охрипшим голосом, глухим от слёз.
Вместо ответа Дима только завёл мотор и выехал с парковки, вихляя на мокрой дороге. Но похоже, девушке, сидящей рядом было абсолютно всё равно на его манеру езды, она только сделала музыку погромче, давая понять, что к разговорам она не расположена и уставилась в окно.
Они катались несколько часов, в полном молчании, только оглушающе звучащая музыка рвалась басами из колонок, да визг тормозов сопровождал их поездку. Им повезло, и они ни разу не нарвались на сотрудников дорожной полиции, хотя то, как вёл машину Дима, должно было бы непременно привлечь их внимание. И когда ночь из чёрно-серой превратилась в чернильную, а на небе не осталось ни облачка, Дима припарковался у своего подъезда и помог Ане выйти из машины. Его опьянение понемногу прошло, и сейчас он просто наблюдал за своей спутницей, отмечая про себя её равнодушие относительно всего. Ей было абсолютно всё равно, кто и куда её привёз, и сейчас она, словно робот, поднялась с ним к нему в квартиру и вошла внутрь, совершенно не обращая внимания на то, какой беспорядок царит вокруг.
Дима вошёл следом, запирая входную дверь и бросая ключи на тумбочку.
— Я могу тут поспать? — Аня кивнула на небольшой диванчик, стоящий в прихожей.
— Зачем тут? — не понял Дима, — У меня здесь три спальни, выбирай любую.
Аня только кивнула, на полном автомате, и зашагала вперёд по коридору, даже не разуваясь. Дима прошёл следом, наблюдая за тем, как девушка легла на кровать, зайдя в спальню, прямо в мокрой одежде и сапогах, и, по-детски подложив руки под щёку, уснула.
«Нет, так дело не пойдёт, ещё подхватит пневмонию», — размышлял Дима, раздумывая над тем, стоит ли раздевать гостью. И, в итоге решив, что стоит, стал осторожно снимать с неё насквозь промокшие брюки, джемпер и сапожки. Потом, плюнув на все правила приличия, которые всё равно были отброшены в данной ситуации далеко и надолго, он снял с неё нижнее бельё, почти сразу же укутывая девушку в одеяло. Она не проснулась, только раз промычала что-то нечленораздельное.
