— Я люблю тебя, Влад! Прости, мне нужно было сказать это ещё вчера! Я люблю тебя больше жизни…
По лицу юной девочки снова текли слезы, и Берестов снова нежно вытирал их своим платком, не обращая внимания на подошедших и остановившихся чуть поодаль Лихачевых…
«Нужно торопиться — скоро рассвет… Вот-вот хватятся! Они знают, что я далеко не уйду…»
Отсчитав пятый в длинной линейке «кукурузник», Берестов быстро подошел к левому борту и подергал ручку овальной дверцы. Заперто… Этот — пятый находился уже на достаточном удалении от людной стоянки. Если дождаться взлета, или посадки очередного тяжелого самолета и начать запуск, маскируясь под гул его турбин, можно рассчитывать, что пыхтения сравнительно небольшого двигателя техническая обслуга не услышит. Да и на то, чтобы добежать до него, им понадобится не менее полутора-двух минут. В крайнем случае, особо любопытные и быстрые спринтеры, получат десяток пуль из «калаша» и, наверняка, сбавят скорость.
Вариант с Ан-2 устраивал Влада и ещё по одной важной причине. Летающей этажерке для взлета вовсе не требовалась длинная полоса, на которую предстояло бы выруливать минуты две, рискуя упереться носом в преградивший путь грузовой автомобиль, или попасть под шквальный огонь вооруженной охраны. Для разбега вполне хватило бы и остававшихся пятисот метров свободной магистральной рулежки, что уходила вдаль, от первого в длинном ряду «сельскохозяйственного труженика» к границе авиабазы.
«Кажется, двери этих дельтапланов запираются на висячие замки, продетые сквозь слабые, дюралевые дужки…» — вспомнил майор и пошарил рукой вдоль кромки овальной дверцы.
Так и есть. Слева болтался обычный амбарный замок. Просунув конец автоматного ствола под стальную дугу, он несколько раз провернул и оторвал его вместе с ненадежными дужками. Вскоре пилот сидел в левом, командирском кресле. Но проблемам не было конца… Он никогда не летал на подобной технике с поршневыми, бензиновыми двигателями. Более того, даже ни разу не сидел в кабине и не имел представления, как этот агрегат запускается. С большим трудом, почти в кромешной тьме, Берестов отыскал тумблер включения аккумуляторов. Они, к счастью, были на борту и на приборной доске тут же вспыхнули лампочки нескольких табло.
— Господи… как бы бортовые огни не оказались включены! — пробормотал он и высунулся в открытую форточку, — нет, не горят… Теперь проверить топливо…
Быстро щелкая автоматами защиты сети на центральном пульте, пилот нашел включение подсвета панелей и приборов. Затем, поочередно ставя в верхнее положение переключатели, «оживил» топливомер. Стрелка прибора, дернувшись, замерла, даже не дотянув до деления «сто» литров…
