А Миша слушается, слушается, да вдруг и заартачится:
- Не буду больше писать! Что, ты забыла,- у меня еще уроки есть!
Таня с достоинством кладет карандаш и говорит:
- Пожалуйста, только я пойду скажу об этом Елене Павловне.
И Миша сейчас же снова придвигает к себе тетрадку:
- Ну, ладно уж тебе, ладно! Сразу ябедничать. Давай диктуй.
- "Брось прут в пруд",- диктует Таня.
- Ну и зачем это в пруды всякую пакость бросать? - ворчит Миша.- Тоже еще! Засорят, а кто чистить будет? Колхозники? Я лучше иначе напишу.
- Ну что ты там иначе напишешь? - кипятится Таня.- Это ведь на глухие и звонкие.
- И я на глухие и звонкие, только так, чтобы было правильно.
И Миша пишет: "Не бросай прут в пруд".
Кончив занятия, Миша не спешит домой. Он сначала принесет воды сестрам, наколет дров, подметет около крыльца. Потом непременно побежит к учительской, дождется выхода Лены, возьмет у нее из рук тетрадки, портфель с книгами, глобус, принесет домой и спросит:
- Вам ничего не нужно, Лена Павловна?
- Ничего, ничего, Мишенька. Беги домой, старики твои заждались.
Тогда Миша нахлобучивает шапку и все-таки мнется у дверей.
- А может быть, что-нибудь нужно, Лена Павловна? - и осматривает комнату.
- Да ничего, Миша,- смеется Лена,- иди уроки готовь.
А Миша вдруг строго говорит:
- Вон у вас каблук сбит, дайте-ка туфель. Дедушка очень хорошо набойки ставит, завтра утром принесу.
И, не слушая возражений Лены, берет из-под кровати туфлю и выскальзывает в дверь.
Разговор в кухне
Марья Дмитриевна пила на кухне чай, Леночка и Таня занимались у себя в комнате, когда Власьевна остановилась на пороге, строгая и важная. Значит, пришла по делу.
- Я к вам, Марья Дмитриевна.
- Что тебе, Власьевна?
- Картошка засыпана, овощи убраны, котел вычищен...
- Что такое? Какой котел?
- Чугунный. И плитку я поправила.
- Ничего я не пойму,- рассердилась Марья Дмитриевна,- какая плитка? Какой котел? Говори толком.
- Об эту пору у нас заведующий начинал для ребят завтраки ладить. Скоро морозы грянут, а наши ребята иные за два, иные за три километра в школу бредут, да и обратно столько же. У них в животишках-то балалайки играют. Домой приходят усталые. А их горяченьким перед уходом покормишь, вот они и весело добегут. А ведь ихнее дело, наука, нелегкое.
- Так ты хочешь...
- Завтраки налаживать. У нас ведь полны амбары и подполы. И картошка, и капуста, и всякая овощь. Уж, конечно, без гусятины.
Таня и Лена прислушивались к разговору.
