Надо остаться наедине со сборником любимого тобой поэта, или заинтересовавшего тебя поэта. Войти в состояние поэзии, настроиться, и тогда, быть может, откроется то ощущение, при котором читатель вдруг поймёт, что поэт говорит о том, о чём бы хотел читатель. Возникает момент понимания того, о чём читаешь.
Не помню, в каком журнале я прочитал интересные выводы: "Поэзией увлекается всего 1% населения земного шара". Думаю, что краски очень сгущены. Испокон веку у правителей разных государств: царей, императоров, королей, султанов, падишахов, были придворные поэты. Поэзия многих из них дошла до наших дней, вызывая восторг и восхищение при чтении бессмертных творений.
Перегнул немного в своём умозаключении мой друг Виктор Пронин. Стихи настоящие – это серьёзно и даже очень серьёзно. Ну а то, что печатается много стихов разных, скоротечных, неглубоких, так это есть. Но и в этом есть положительная сторона. Люди, пишущие эти стихи, обращаясь к творчеству, пусть к непрофессиональному, невольно настраиваются на поэтический лад.
Мне хочется привести здесь стихи моего любимого поэта Николая Гумилева. Они так и называются:
ПОЭТУ
Пусть будет стих твой гибок и упруг,
Как тополь в зеленеющей долине,
Как грудь Земли, куда вонзился плуг,
Как девушка, не знавшая мужчины.
Уверенную строгость береги:
Твой стих не должен
ни порхать, ни биться.
И хоть у музы легкие шаги –
Она Богиня, а не танцовщица.
А перебойных рифм весёлый гам,
Соблазн уклонов, лёгкий и свободный,
Оставь, оставь накрашенным шутам,
Танцующим на площадях народных.
И выйдя на священную тропу,
Певучести пошли свои проклятья.
Пойми: она любовница толпы.
Как милостыню, ждёт объятья.
Как вам это?
Можно написать десятки страниц, разбирая недостатки и достоинства отдельных стихов, пытаясь дать им более подробную характеристику, но невозможно так точно, ёмко и проникновенно сказать о стихах, как это сделал Николай Гумилев. И это, дорогой Виктор, серьёзно.
Станислав ЧУМАКОВ ЗНАКИ ГИБЕЛИ И НАДЕЖДЫ
Вера Галактионова. Спящие от печали. Роман. Ж. “Наш современник”, № 3-4 – 2010.
Острейшее в социальном отношении, пронзительное по своему эмоциональному накалу и реалистической достоверности, мастерски сделанное технически, новое произведение Веры Галактионовой, уже заслужившей репутацию одного из отечественных первопроходцев психологического реализма, в значительной мере базируется на продуманных ассоциативно-символических рядах, органически сопряжённых с изображаемой действительностью. Они скрепляют бытовой материал, структурируют действие, объединяют различные сюжетные линии, подчёркивают идейное содержание, усиливают выразительность высказывания, возвышают текст до уровня масштабного исторического обобщения.
