Серые глаза наполнились интересом.
- Как можно жить, не веря в Богов?
- Очень просто, - пришел черед Надежды с удивлением смотреть на собеседника.
- Но если ты не веришь в противостояние Вечных Сил, не участвуешь в общей игре, то зачем, же ты тогда живешь, женщина? - У запавших аскетичных губ пролегла презрительная складка. – Чтобы есть и спать, точно тупое животное? Кстати, вы совсем ничего не едите. А закуски отменные.
Надежда со вздохом потянулась к булочкам:
- Можно мне в свой черед задать вопрос?
- Задавайте, - милостиво кивнул маг.
- На моей планете Раем называют место обитания душ праведников. Оно вроде как свято, полно добра и блага. Почему у вас жуткое место называется Райским?
- Некогда на том месте был город, прекрасный и сильный. Он являлся сердцем цивилизации. И был царь по имени Рай. Ему прочили стезю спасителя, своего рода мессии. Но он, продав душу за вечность, стал королем мертвых. Город оказался проклятым. Со временем на месте города встал лес. Такой же проклятый. Вы же читали об это в книге?
- А чем питаются все эти чудовища, если люди стараются в те места не соваться?
Улыбка растянула тонкие губы мага, не коснувшись глаз:
- Джайна, это нечисть, а не зверь лесной. Грубо говоря, она и не живет здесь, на земле, по земным законам. Чуя человечину, твари проникают в мир, нажираются и вновь исчезают в неизвестном направлении. Они идут на запах, вибрацию, или ещё на что-то, что излучает живой организм. При этом звери их совершенно не интересуют – только люди. Я имею ввиду, не только человека, но и любую другую расу. Попробуй этот фрукт. Думаю, он должен прийтись тебе по душе.
Фрукт Надежде не понравился. Его вкус чем-то напоминал персик, а она не любила перски.
- Вы разделяете убеждения вашего короля?
- Что вы имеет ввиду? – Маг подарил девушке ещё одни внимательный пристальный взгляд.
- Вам не кажутся некоторые его действия излишне…эксцентричными?
Крэй хмыкнул:
- Видите ли, отцом Чархана был нифилим. С такой родословной без «странностей» никак не обойтись. – Маг снова смерил Надежду взглядом, и она постарась не заметить в нем затаенной насмешки. Над чем, интересно, он тут насмехается?! – Ну? Вы поели? Мы можем приступать к работе?
- Можем, - процедила Надежда сквозь зубы.
Лучше бы она не соглашалась. Хотя, нет, права выбора на самом-то деле ей не давали, и «не согласиться» Надя не могла. Но вот есть однозначно не стоило. Это факт.
Вообще-то такой ерундой, как милосердное отношение к страждущим, здесь явно не заморачивались. Больной лежал на каменном полу, в собственных экскрементах, исходя гноем, сочащемся из вскрывшихся струпьев.
