— Да, удача. Хотя что мы знаем о профессорской жизни? А может, за этими деньгами и охотился убийца? Обыск ведь показал, что в чулке Черноусова денег не держала, нашли всего-ничего, как в любом среднем доме. Вещи, судя по показаниям сестры и нашим выводам, не тронуты.
— Кто звонил?
— Бросил трубку. Нужно срочно взять телефон на контроль.
— Вот-вот, крепок наш брат задним умом.
— А квитанция, согласен, вдохновляет. Переводит старуха такую сумму — и никого это не интересует.
— У тебя превратное понимание свободы личности. Неприлично заглядывать в карман ближнего.
— Скажи, сколько у тебя осталось до получки? Двадцатка? У меня и того нет. Нормальное состояние служащего.
— Нормально иметь, а ненормально — не иметь. Но ты еще молод. Кстати, быть холостяком экономически невыгодно.
— А я ужинаю по методу Шаталиной, читали в «Науке и жизни»? Бутерброд из морковки, завернутой в капустный лист. Завтракать не успеваю.
— Значит, зря твой шеф считает тебя перспективным: дистрофики выживают в искусстве.
Без таких словесных отвлечений им было бы трудно часами работать, как сейчас, рядом с трупом. Рассудок стремится к самозащите. Судмедэксперт Максина диктовала:
— На трупе надеты: кофта шерстяная вязаная, синяя, юбка серая, шерстяная; голубая нейлоновая комбинация, белый пояс, голубые трикотажные рейтузы. На ногах черные комнатные тапочки, кожаные, с мехом. При наружном осмотре обнаружены повреждения в виде кровоподтеков, в затылочной области, посредине имеется рана с рваными краями, длиной четыре и две десятых сантиметра, шириной два с половиной. Спинка кресла обильно пропитана кровью.
Максина обернулась к Иванциву:
— Юрий Олегович, предварительное мое заключение немного вам даст. Смерть наступила мгновенно. Когда? Двадцать-двадцать пять часов назад. И это приблизительно. В комнате прохладно, никаких уточняющих признаков еще не появилось.
Иванцив огляделся. Негусто. Отпечатки пальцев на двух чашках с чаем. Убийца пьет чай и затем только приступает к задуманному? Допустимо, но сомнительно. На входной двери отпечатки идентичны.
Максина добавила, защелкнув свой чемоданчик:
— Считаю, удары нанесены профессионально.
— Не исключена и случайность?
— Жертва не опасалась убийцы.
Иванцив неторопливо еще раз обошел комнату, минут пять молча вглядывался в труп. Пожалуй, здесь больше делать нечего. Конечно, не раз придется сюда вернуться, если навесят это убийство. Практика опровергает расхожее мнение, что преступник всегда возвращается на место преступления. Возвращение — шаг к раскаянию. Возвращаются следователь, сыщик.
