– Да, тебе лучше уйти.
«Стоит ли мне его спросить, будет ли повтор», – подумала Марта, совершенно забыв, что он парень ее лучшей подруги.
«Надеюсь, она не спросит меня, увидимся ли мы снова», – подумал Билли.
И как раз в тот самый момент, когда она уже хотела задать именно этот унизительный вопрос, из комнаты выскочила Пэт и протянула Билли руку: «О, как приятно познакомиться! А вы… эээ?»
– А я уже ухожу, – выдавил из себя Билли и выскользнул из двери с огромным чувством облегчения.
– Мне он показался милым молодым человеком, – заметила Пэт, когда дверь закрылась.
Зазвонил телефон. К сожалению, Марта еще не продумала свою стратегию, поэтому она громко кашляла, пока заплаканная подруга оставляла ей очередное сообщение с просьбой позвонить. Пэт, чей слух был острым, уловила суть сообщения и строго посмотрела на дочь.
– Господи! Неужели ты занималась любовью с женихом подруги? – спросила она.
Марта, не удержавшись, расхохоталась над старомодностью слов матери.
– Мам, мне уже далеко за тридцать, и то, чем я занимаюсь, – не твое дело. Не хочу тебя расстраивать, но ты должна понять: я уже взрослая, и, какими бы неверными тебе ни казались мои решения, я принимаю их сама.
Это было бы безупречным отстаиванием своих прав на независимость, если бы по щеке Марты вдруг не скатилась огромная слеза. У Пэт все внутри перевернулось, как всегда, когда она видела одну из своих дочерей расстроенной, и так они там стояли вдвоем – рыдающая Марта и ее мать, безуспешно пытающаяся обнять и успокоить дочь…
Сара и Ромашка сидели в кафе недалеко от дома Марты, когда увидели проходящего мимо Билли. Сара позвонила Ромашке в панике, когда Билли не пришел домой, потому что такое случилось впервые, и подруга приехала составить ей компанию, пока Чарли не достал ее своими звонками и ей не пришлось уехать.
Сара не спала всю ночь, а Билли, который до этого уже начал ее раздражать и с которым она была готова разойтись, не в последнюю очередь из-за участившихся вспышек насилия, к утру превратился почти в святого; она его обожала, а если Билли и поколачивал ее, то исключительно потому, что она сама в этом была виновата.
Ромашке не понравилось сравнение Билли со святым Франциском Ассизским. Ей пришло на ум, что Марта и Билли провели ночь вместе, и она не осмелилась высказать эту мысль вслух при Саре, которая тоже подумывала об этом, но боялась, что предаст подругу, если признается в этом. Ромашка, привыкшая к гормональным перепадам Марты, считала, что такое поведение вполне вероятно.
