– Привет всем, – начала Ромашка, выйдя на сцену. – Я очень…
– Ого! Я бы хотел сесть на твое лицо, – крикнул кто-то из зала.
Публика захохотала.
Ромашка смутилась.
– Э-э… – сказала она.
– Да только она яйца на куски порежет этим носом, – продолжил тот же голос.
Публика снова засмеялась.
«Черт, – подумала Ромашка, – это же я должна была говорить», – не осознавая, что элементарное повторение этой фразы вслух могло бы вызвать симпатию в зале и аплодисменты в параллельной вселенной.
– Хорошие сиськи, – продолжал голос.
Публика снова засмеялась.
«И где же все эти феминистки-воительницы, когда они так нужны? – подумала Ромашка, теряя нить. – Надеюсь, Чарли куда веселее проводит время на курсах управления гневом».
Но Чарли было невесело.
Курсы управления гневом показались ему прикрытием для того, чтобы собрать в одной комнате как можно больше отъявленных психопатов. Единственным союзником из мира относительно стабильных, не склонных к убийству людей был комик Злобный Мэтт, который сломал нос одному насмешнику из зала, вынудив, таким образом, своего агента послать его сюда, поскольку тот увидел, как упадет рейтинг Мэтта, если он начнет избивать зрителей. Помимо комика, там было несколько условно осужденных, несколько мужиков, поколачивающих своих жен, и парень, который постоянно нападал на водителей автобусов, если те, как это часто случалось, подъезжали к остановке в компании двух других автобусов с тем же номером. К несчастью, на этого парня все смотрели как на Робина Гуда из Южного Норвуда, и многие пассажиры радостно приветствовали его, когда он нападал на несчастных, чьим преступлением была всего лишь небольшая задержка у местного кафе.
Руководитель группы – худенькая девушка-психолог Шейн выглядела абсолютно неспособной дать отпор разозлившейся белке, не говоря уже о тех головорезах, с которыми ей приходилось иметь дело, и поэтому ей просто приходилось надеяться на их способность контролировать себя, или на поддержку остальных членов группы, если такая необходимость возникнет, или, на самый крайний случай, на умение быстро бегать. Члены группы постоянно менялись. Одни отбывали свои сроки в тюрьме, другие просто переставали посещать занятия потому, что считали свою проблему скорее достоинством, нежели излечимым симптомом расстройства личности.
Чарли был единственным новичком в группе, и остальные мужчины переглянулись, когда этот неряшливый раздолбай просочился в комнату.
– Я могу вышибить этого педика отсюда одним пальцем, – пробормотал Дэйв, уголовник из Белема, который в качестве хобби бивал свою жену, но не имел понятия, что она регулярно посещает занятия Майкла Рэндалла, чтобы набраться достаточно опыта и шокировать мужа, как никогда в жизни. Сосед Дэйва, которому была адресована реплика, кивнул и что-то хрюкнул – это была, кажется, его единственная форма общения с остальными. Ему не нравились хиппи, а если этот еще и задрот – ему же хуже.
