— Эх! — с досадой поморщился Седов, осознавая, что с непотребством ему сегодня не повезет.
Он уже решил было пойти покурить на улице, а может, и удрать совсем, но весь зал вдруг разом смолк. Утихли аплодисменты, шепоток, все лица повернулись к сцене, а там уже стоял и улыбался… человек в светлом пальто. То есть, пальто на нем не было, одет он был в длинное свободное одеяние наподобие римской тоги, только с рукавами, но это был несомненно именно тот человек, который приходил за Никой вместе с ее «мужем». Еще в первую встречу Паша уловил в нем привычку к лицедейству, сейчас стало ясно, откуда она взялась. Точнее, где он ее использует.
Человек в тоге продолжал улыбаться и тянуть паузу. С каждой секундой нетерпение в зале нарастало, становилось все жарче, все тревожнее. Некоторые сектанты повскакивали со своих мест. Люди беспокоились, но сохраняли тишину, чтобы не упустить ни звука проповеди. Наконец, человек в тоге заговорил:
— Чистые сестры и братья мои! Я пришел к вам, потому что хочу помочь каждому из вас. Я пришел, чтобы рассказать вам важное. О радости я хочу говорить сейчас, о радости! О земной нашей радости, для которой мы пришли на землю. Плохо, когда ты плачешь и плохо, если из глаз твоих льются слезы. Плохо считать этот день черным, а завтрашний еще чернее. Плохо если в сердце у тебя горе и не хочет оно отпустить тебя! Плохо, ибо все, что мы знаем, это то что умрем. Когда? Неизвестно! Как? Неизвестно! Что же будет, если смерть обнимет тебя в минуту скорби, а последний твой вздох будет слезливым всхлипом? А будет смерть безо всякого смысла, вечная чернота, как если бы ты и не родился на свет. Мы же хотим, чтобы смерть стала для каждого из нас откровением, дорогой, шагом, взлетом, первым настоящим словом. Вторым словом будет «спасение», а третьим — рай! Не тот рай, что нам обещают попы, а тот, что для каждого из нас нужен.
Проповедник был не просто умелым, а, пожалуй, искусным ритором. Каждая его фраза произносилась немного нараспев, будто бы даже выводилась некая мелодия из тех, что нельзя облечь звуками и записать нотами. Каждый в зале слышал свое, будто бы проповедник обращался именно к нему, персонально, избранно, с пониманием и прощением, выделяя из общей массы каждую пару глаз, вливая ядовитую ароматную сладость в каждую пару ушей.
— Мы живем… Мы дышим… Мы видим… Разве можно желать большего? Разве можно сетовать на подаренное счастье жизни? В каждый момент существования задумывайтесь о своем счастье и о своей благодарности за это счастье. Благодарите, благодарите каждый миг своей земной жизни за вздох, за свет, за пищу. В жизни надо уметь радоваться, надо уметь жить!
