— Гм! — хмыкнул Паша. Семейный автомобиль стоял прямо на том месте, с которого минуту назад съехала «Ока».
Он немного растерялся. Идти в офис было бы глупо — можно встретить знакомых из секты. Подождать пока «Фольксваген» уедет казалось лучшей перспективой. Паша достал сигареты и подошел ближе к зданию, чтобы сквозняк не задувал огонек зажигалки.
— …Простите, Константин Михайлович, но мы с вами договаривались! — прозвучал над ухом Паши чей-то уверенный басок. Говорил человек, которого раньше Павел не слышал. Седов поднял голову: прямо над его головой располагалось зарешеченное окно офиса. Изнутри его закрывали плотные жалюзи, но форточка была открыта. Неужели это кабинет директора офиса? Дымок от сигареты нырнул в форточку. Реакция Седова была интуитивно молниеносной: он бросил сигарету на асфальт, раздавил ее горящий кончик носком туфли и шагнул вплотную к зданию, на случай, если запах уже привлек внимание говоривших и они выглянут наружу.
Слова стали доноситься чуть тише, будто бы собеседники внутри офиса перешли вглубь комнаты, тем не менее, лисье ухо бывшего сыщика улавливало разговор:
— …А я бабло за май вам скинул! — Этот голос тоже был Паше не знаком. Молодой и наглый, с натуральным гродинским прононсом потомка славных жителей Малых Грязнушек. — Сейчас бухгалтерша платежку притащит. Если не получили — идите в банк ругаться. Я тут не причем!
— Константин Михайлович, — мягко произнес басок. — Я не первый год в сфере финансов работаю и услугами банков пользуюсь каждодневно. Коли вы перечислили… когда, простите?…
— На прошлой неделе, — буркнул молодой и наглый.
— Так-так, значит, как минимум пять дней тому назад, стало быть, деньги прийти должны еще вчера. А если ваш бухгалтер ошибся с реквизитами — деньги бы вернулись.
— Идите к Катьке — пусть сама скажет! — молодой перешел на откровенное хамство. — Я за каждым следить не могу. И сейчас мне ехать надо, меня в цехе ждут!
Тон его собеседника заметно похолодел:
— Не будем привлекать Катек и прочих. Кстати, о перечислении благотворительных сумм вы могли бы и позаботиться. Ежемесячные отчисления в Фонд Чистоты — ваша святая обязанность перед Учителем. Тем, что вы цех получили, вы ему обязаны, больше никому. А если вы откажетесь это делать — попрощайтесь и с цехом и с офисом.
— Чего? — заорал преемник Золотарева. — Ты мне не грози, вошь в очках! И чего ты мне сделаешь? У меня теперь такая крыша, что ваш Учитель обоссытся, если только раз нарвется! Иди отсюда, козел!
