Мила подняла глаза на жениха и снова зацепилась взглядом за рану на его лбу.
– Несчастный случай на охоте? – вкрадчиво спросила она.
Путятин порозовел.
«Ух, ты!» – поразилась Милочка. – «А он тоже может краснеть!»
– Несчастная любовь, – неожиданно признался Влад.
Мила растерялась.
– Вы разбили сердце, а затем лоб? – осторожно предположила она.
– Я разбил сердце прекрасной девушке, и в наказание разбил себе лоб.
Теперь порозовела Мила.
«Если он думает, что этого признания будет достаточно, то он жестоко ошибается!» – тем не менее, подумала она, невольно сжимая губы в ниточку.
Эта ниточка решила все.
– Мое поведение не знает прощения! Но могу ли я надеяться, что когда-нибудь своей преданностью, вниманием и нежностью заслужу вашу благосклонность?
Мила быстро взглянула на него и снова потупилась, уставившись на его замысловато завязанный галстук Hermes.
«Конкретнее», – прочитал в этом взгляде Влад.
«Маленькая нахалка!» – возмутился он. – «Если ты хочешь, чтобы я унижался, то я пойду на это! И ведь не боится, что я ей потом могу отомстить…»
– Вы сразу произвели на меня впечатление, Людмила Николаевна, но с каждой нашей новой встречей мои чувства становились глубже и серьезнее.
Мила продолжала сосредоточенно изучать узел его галстука.
– Согласитесь ли вы стать моей женой, Мила? – вдруг сказал Влад.
Она подняла на него глаза. В них плясали медовые искорки. Милочка улыбнулась.
Дзинь! – как будто гонг ударил в голове Путятина. – Правильный ответ!
Аделаида Лыкова подтолкнула локтем Ириаду Градинер. Они, наконец, объяснились, хотела она сказать. Старейшина московского света кисло усмехнулась.
«А девчонка не так проста», – оценила она, с каким старанием внук плясал вокруг невесты. – «Ну, точно Ада в молодости!..»
Ольга Кузьминична Козолупа с умильной улыбкой смотрела на счастливые лица племянницы и ее жениха, и одновременно шерстила глазами всех присутствующих состоятельных холостяков, высчитывая, кто же их них теперь достоин ее любимой дочери. А когда благодушно улыбающийся Дмитрий Анатольевич нежно пожал ей руку, она восприняла это, как поощрение материнского долга. Не важно, что супруг имел в виду совсем другое, потому что через пару секунд его пожатие стало тревожным: в бальный зал особняка Келдышей вступил Нузгар Абар-Рахман.
Анжелика преобразилась буквально на глазах у изумленных родителей. Глаза заблестели, щеки порозовели и заиграли ямочками. Она вскидывала и опускала ресницы с такой амплитудой, будто собиралась взлететь.
